Москва глазами иностранцев Палестинский студент о российской системе обучения, съемке свадеб и нападениях в

Откуда приехал: Хеврон

Кем работает: студент факультета журналистики РУДН

«Я приехал в Москву около 4 лет назад. Как только я закончил школу, сразу решил, что хочу учиться за границей. Я бы хотел поступать в США, но там были только платные варианты, а в Москве можно было учиться бесплатно, правда, только на журналиста — а я хотел бы быть режиссером.

Когда я приехал в Россию, сразу попал в ужасную пробку: после 5-часового перелета мы ехали 6 или 7 часов из аэропорта Домодедово до улицы Миклухо-Маклая, это была пятница, октябрь, — меня подвозил знакомый из Палестины, хотя, честно говоря, ни с кем из земляков я тут практически не общаюсь, не потому что не хочу, а просто нет времени. Когда ехал в Москву, знал только, что тут холодно и про культуру чуть-чуть: у меня была русская матрешка, мне сосед привез, а еще слышал, что люди пьют много. Ну да, это отчасти так: как говорят мои знакомые, мы немного пьем, всего лишь семь раз в неделю. А мне просто не нравится, когда люди пьют в автобусах, например, в общественных местах.

Первый год в университете был подготовительным, и это было сложно, потому что мы сначала не могли найти язык с преподавателем — он не знал английского. Учат хорошо, но не то чтобы я доволен, может быть, потому, что я не хочу быть журналистом — я хочу снимать, быть режиссером. Но я вот ездил в Европу — был в Дании, Германии, Италии, — и мне там гораздо больше понравилось. В Дании, например, у школы очень большое здание, при этом там даже нет столовой, во время обеда студенты сами готовят по очереди, нет аудиторий со столами и стульями, а комната с диванчиками, где каждый может сесть, как ему удобно. Плюс нет такого, что учитель целый час что-то рассказывает, а потом дает домашнее задание — он пять минут рассказывает, а потом студенты разбиваются на группы и сами занимаются. В России обучение такое же, как в Палестине: учитель приходит, рассказывает что-то 40 минут, а сам ты что-то делаешь всего пять. Но в Палестине при этом хотя бы учат на английском, здесь мы английский не учим, я его практически забыл, хотя, когда приезжал в Россию, мог на нем спокойно говорить.

Мое любимое место в Москве — Воробьевы горы, люблю смотреть оттуда на МГУ, еще на «Киевской» мне нравится ходить по «Европейскому». Я знаю, в нем ничего особенного, но мы там часто пили кофе вместе с моим самым лучшим другом, которому пришлось уехать из Москвы. В клубы я не очень люблю ходить: танцевать я не умею, пить не пью: я мусульманин, да и курить стараюсь бросить. А так мне нравится гулять на ВДНХ и в парке Горького. Я живу в общаге на Миклухо-Маклая, многим там нравится, а мне нет, мне кажется, люди там вокруг все хитрые. Я говорю об иностранцах, которые приехали сюда: они не общаются друг с другом просто так, а только когда хотят что-то от тебя получить. Когда это случается, они просто исчезают.

Мой любимый ресторан — «Олива» на «Парке культуры», там арабская кухня: курица с рисом, суп как дома, хотя не так вкусно, конечно. Но обычно я сам готовлю еду — покупаю продукты в «Ашане» и «Пятерочке», больше всего люблю делать лазанью, меня еще в Палестине мама научила, покупаю специальные листы из теста и запекаю в духовке.

Два раза меня били в метро. Причем на одной и той же станции — «Библиотеке имени Ленина», хотя я шел не очень поздно. В первый раз это было в 7 вечера, я разговаривал по телефону на ходу, и один человек выбил у меня из рук телефон, а другой ударил по лицу, они оба были пьяные — хотели ударить меня еще и бутылкой, но подошла старая женщина и обняла меня, чтобы они меня не ударили. Второй раз я слушал музыку, какие-то люди вырвали у меня наушники и опять попытались избить.

Больше всего я мечтаю стать режиссером — придумывать, снимать, монтировать, снимаю в технике time-lapse свои любимые места: Кремль, Воробьевы горы. Я работал оператором на телевидении РУДН, снял 5 фильмов — про то, как вручают дипломы, про газонокосильщиков, про иммигрантов: снимал в Москве людей, приехавших из Индии, Туниса, Турции. Еще делал репортажи из других городов — был в Орле, в Чебоксарах, Новомосковске, Туле, Калуге. Там чувствуешь себя как в другой стране: нет шума, такого количества людей, все не так дорого.

Сейчас я бы очень хотел найти себе какой-нибудь фриланс, но с этим проблема: я же иностранец, гражданства нет. Его можно получить, если жениться, а я не собираюсь, или другими незаконными способами — этого я тоже не хочу. Я получаю стипендию 1000 р., на жизнь иногда зарабатываю, но в основном мне родственники помогают. Снял на заказ две свадьбы, но не всегда это интересно: я люблю постановочные съемки — как в кино, но почему-то заказчики не хотят, говорят: снимай все, что происходит. А я люблю когда говоришь: встань сюда, подходи вот так, руку так.

Мне остался учиться год, но возвращаться в Палестину я не хочу, потому что там я не смогу работать режиссером, но и оставаться здесь не хочу — я бы поехал в Европу. Хотя, если бы в Москве не было так холодно, я бы остался, а так, когда на улице –15–20, я просто не могу снимать: замерзаю. Но вообще заработать на машину и квартиру за один год в Москве — это все реально, есть мозги — есть работа. Здесь можно построить бизнес за два года, а в Палестине для этого нужно 10 лет».