Ответы. Владимир Долгов, глава google в России

В начале года было объявлено, что бывший генеральный директор ozon.ru Владимир Долгов стал первым руководителем новооткрытого российского офиса компании Google. За полгода новому представительству удалось немало: потеснив старожилов рынка вроде Rambler, сайт google.ru занимает теперь второе место — сразу после Яндекса.

— А почему вы носите костюм и галстук? Человек, работающий в Google, вроде должен как-то свободнее одеваться?

— Ну мне так больше идет. (Фотографу.) Диафрагма четыре.

— А как вы догадались?

— Я десять лет оптикой занимался — я же физик по образованию. Последний физик Советского Союза. Защищал кандидатскую, совет проголосовал, а через 2 часа Горбачев объявил, что Советского Союза больше нет. А в 1992-м я бросил физику: понял, что у института денег нет больше ни на что. Вот был физиком, а стал сотрудником интернет-индустрии. Кстати, благодаря интернет-индустрии на столе стоит моя фотография c Питером Гэбриелом, музыкантом, которого я бесконечно уважаю со времен Genesis. Он приезжал на конференцию Google в качестве приглашенного докладчика по проблемам окружающей среды. Он такой спокойный, все уже всем доказал. А в физике такого не было. Хотя у меня есть моя фотография с Эдвардом Теллером — отцом американской водородной бомбы. Тоже на какой-то конференции встретились.

— А вы в Google сами резюме послали?

— Нет, я не знал, что они кого-то ищут. Я тогда ушел из «Озона», потому что рутина началась, решил доучиться в бизнес-школе, но тут агентство прислало мне предложение.

— У вас дух захватило?

— Да нет, я уже старый. Но вы знаете, было забавное чувство. Вот когда я занимался мультимедийными продуктами в 90-е, мы были чуть ли не единственной командой разработчиков на платформе Apple, а Apple был тогда чем-то невероятным — Apple был Google тех времен. И вот когда я получил предложение от Google, я подумал, что молодость возвращается.

— А для чего Google понадобился директор в России — деньги от рекламы собирать? Сервисы можно ведь и из Америки русифицировать?

— У нас это называется кантри-менеджер. Его задача — определить стратегию развития проекта, его продвижение, определение того, что и когда нужно делать, чтобы не русифицировали продукты, например, в случайном порядке, без понимания реалий этой страны. Плюс создается центр разработки программного обеспечения, который будет делать что-то для Google не только в России, но и по всему миру.

— А есть еще какие-нибудь интернет-проекты, которые вам интересны?

— Ну всегда был невероятно интересен Amazon. Ребята сделали сильный бренд и заставили население многих стран делать покупки через интернет, у них на Рождество — тысяча заказов в секунду. Можно было повеситься от зависти! Конечно, интересны всякие социальные сети, но я пока не понимаю: куда это идет? Ну а дальше что? Но интересно…

— А в русском интернете?

— Ох, даже не знаю… Вот есть один проект, который, к сожалению, не стал тем, чем мог бы стать. Molotok.ru мог стать русским eBay. Не то что они что-то не так сделали — просто условия не те. В Америке, кстати, вообще считают, что в России не может быть интернет-коммерции, потому что нет кредитных карт, кредитной истории, платежной системы. Им в голову не может прийти, что у магазина с оборотом в два миллиона в месяц один миллион — это оплата наличными.

— А вот я слышала, что сотрудники Google могут 20% времени не посвящать своим прямым обязанностям, а просто выбрать себе проект и заниматься им. Вы бы чем занялись, будь у вас время?

— Я бы, наверное, занялся развитием программ Book Search. Чтобы по любой фразе можно было получить список книг, в которых она встречается. Еще проект Scholar — это доступ к научной периодике, которая либо разбросана по научным журналам, либо находится в закрытых для доступа базах данных. Можно сказать, эти проекты филантропические — это просто попытка организовать всемирную информацию и сделать ее доступной.