Новая визуальность Архитекторы

Борис Бернаскони, 30 лет, архитектурное бюро «Бернаскони»

«Архитектура должна служить обществу и при этом быть одновременно средой обитания и инструментом. В детстве я мечтал стать архитектором, но стал «программистом». По сути, я занимаюсь созданием пространственного интерфейса — пользовательской среды. Ведь архитектура уже не может быть только наукой о строительстве. Сегодня архитектура включает в себя все пространственные практики: строительство, экономику, промышленный и коммуникативный дизайн, музыку и современное искусство. Все это вместе я и называю интерфейсом»

Matrex — серия зданий в виде традиционной японско-русской игрушки различных размеров (от загородного дома до небоскреба), дизайна (от монолитной стеклянной массы до перфорированного фасада-оболочки)

Оля Колесник, 24 года, независимый архитектор

«Я училась в МАрхИ, в группе у Евгения Асса. У него обучение отличается от программы МАрхИ, созданной еще в 30-е годы. Главное различие в том, что в МАрхИ тебя учат рисовать от одноэтажек к высоким зданиям, основываясь на типологии объекта: то есть вот мы рисуем пологое (одноэтажное, невысокое) здание, это будет школа, у нее такие законы. А он — на смысле формы, осознании формы и пространства. Здесь нет привычной типологии зданий — школа, клуб, завод. Тип зданий Асса не волнует — его волнует форма и пространство, напряжение между ними, объем. Мы изучали все, от малых объемов к пространствам между ними»

«Многофункциональная зона на Рублевском шоссе» (дипломная работа); проект застройки территории напротив Luxury Village. Я проектировала жилую часть комплекса»

Александр Волков, 26 лет, занимается частными интерьерами

«Я не отдаю предпочтения одному автору, а только целому течению. Я слежу за тем, что происходит в Европе, через журналы Detail и Monitor; почерпываю информацию. Мне нравится функционализм: не побег за роскошью, а создание среды для человека. Вообще, архитектура тактильна, ее надо ощущать. Бумажная архитектура — это уже неактуально»


«Просто помещение на крыше с открытым камином для проведения свободного времени»

Андрей Калина, 27 лет, «Арт-Бля»

«Мои кумиры — это компания Future System. Они всегда используют новейшие технологии в архитектуре. Построили известный дом с чешуей в Англии, в городе Бирмингеме. Это торговый комплекс с фасадом, облицованным металлическими дисками. Это одно из самых моих любимых зданий. А вот в Москве меня практически все ужасает. Конкретно «Европейский», торговый комплекс. Кошмар полный. И формы, и материалы, и образ. Никуда не годится. Бижутерия эта дикая: шары — стеклянные или металлические — на палках висят. Это вообще до свидания»


«Мой лучший проект — Чайный павильон. Беседка, собранная из кубиков, про нее все архитектурные журналы писали»

Надежда Корбут-Смирнова, 27 лет, бюро «Александр Бродский»

«Из кумиров — Саша Бродский. Я у него работаю, и он мне нравится абсолютно всем. Еще, пожалуй, Петер Цумтор. Швейцарец спокойный такой. Работы Колхаса нравятся. И еще, разумеется, старик Палладио чрезвычайно трудолюбив и абсолютно гениален. А из зданий лучшее, которое я знаю, — Пантеон. В Риме. Это шедевр. Он не может не нравиться. Старая базилика, сверху поставлен купол, гармоничное, идеальное сооружение: во всех пропорциях и во всех смыслах»

«Лампа представляет из себя пространственную конструкцию известного архитектора Бакминстера Фуллера, в которой шесть стержней. Лампы — это люминесцентные трубки, а, соответственно, нити, связывающие их, — это провода»

Федор Дубинников, 29 лет, независимый архитектор

«Субъективно мне нравится мой последний проект, галерея Photographer.ru в «Винзаводе». Это мой первый опыт, когда можно было делать практически все, что хочешь. Очень уважительно относились сами заказчики; совпало, что строители были хорошие, — и все реализовалось идеально. Это чистое бетонное пространство, очень простое — поскольку это галерея. Незатейливые материалы: бетонные стены, фанерный пол. Продуманный свет, за счет чего многое выигрывает. Индивидуальная мебель, за счет чего все и решено. Это лофт на бывшей фабрике, поэтому там высокие потолки и многоуровневость»


«Проект галереи и офиса агентства Photographer.ru в «Винзаводе». Простой, аскетичный интерьер. Многоуровневое пространство разделено на экспозиционную и рабочую зоны»

Семен Расторгуев, 28 лет, «Меганом»

«Своим главным проектом я считаю BioCity. В 2002 году он выиграл всемирный архитектурный конкурс «Атлас архитектуры будущего». Был опубликован в ведущих архитектурных журналах Европы: L’Arca, Build, ArcVision и др. Это футуристическая мегаструктура. Раньше чем лет через 100–200, мне казалось, ее не реализуют. Но сейчас этот проект собираются строить в Казахстане. Он вообще стал жить своей жизнью. Я время от времени получаю сообщения о его новых публикациях. Он стал уже своеобразной притчей во языцех. Это, кстати, единственная практически за последние двадцать лет российская победа в конкурсе такого уровня после наших восьмидесятников — «бумажных архитекторов»


«BioCity. Футурологический проект бионического города подразумевает некоторые внешние обстоятельства будущего времени: перенаселение планеты, развитие технологий и т.д.»

Илья Заливухин, 33 года, «Яуза Проджект»

«Мы занимаемся такими проектами, которые включают в себя проектирование пространств между зданиями. Для меня это очень, очень важно: в Москве и в России в целом большое количество пустых территорий, и осваиваются они быстро и бездумно. Я бы хотел, используя отчасти советский опыт градостроительства, заниматься проектированием урбанистической среды — все остальное, я имею в виду здания, может ее улучшить, но изменить плохую среду в лучшую сторону почти невозможно. Не нравится, когда архитектурное бюро занимается одним конкретным домом, создает архитектурный шедевр и не исследует пространство вокруг. В этом плане мои кумиры — Diener & Diener. Их последний проект, реконструкция музея, как раз устроен так, что само здание ты толком не можешь охватить взглядом: они проектировали уличное пространство»


«Градостроительная концепция района Южный, г. Минеральные Воды. Территория в 450 га, мой совместный проект с И.Пронякиной и Н.Кузнецовой»

Анна Бутенко, 25 лет, ABD architects

«Больше всего запомнилась Венецианская биеннале. Три года назад был конкурс для архитекторов до тридцати — по всей России. Выиграли 90 человек. Ездили по группам: по десять человек каждую неделю. За эту неделю мы должны были в воркшопе с иностранными преподавателями сделать полностью свой проект. У нас была тема «Современная интервенция в Венецианскую лагуну». Что-то очень новое, что сильно оживило бы старый город и привлекло внимание. Мне не хотелось ничего менять вовсе, потому что — ну слишком красиво. Мы работали с Ирой Шараповой; сделали проект с плавающими понтонами на воде, когда они собираются вместе, — на них располагается студенческий кампус. А со всех сторон он закрыт зеркалами — так что в собранном виде не только не закрывает ничего, а только умножает красоту. Мне этот проект нравится до сих пор»


«Совместная работа с Надей Корбут, проект озеленения города между промзоной и жильем. Выставлялся на смотре творчества молодых архитекторов «Зодчество»

Кирилл Асс, 35 лет, бюро «Александр Бродский»

«Так сложилось, что я уже 10 лет работаю в разных компаниях на вторых и третьих ролях. И если сначала это было естественно — как для начинающего архитектора, — то последние лет пять это осознанный выбор. Я это к тому, что у меня нет своих главных проектов. Можно сказать, что мой главный проект в настоящее время — помогать Саше Бродскому. Потому что он, на мой взгляд, самое ценное и уникальное, что сейчас есть в русской архитектуре»


«Смотровая башня. Опыт старинной технологии проектирования на натуре — а с другой стороны, специфический метод строительства: посылаешь строителям эскиз, а они делают нечто похожее»