«А тому, кто рисовал, вдарил бы нагайкой» Казаки против современного искусства

Несколько недель назад на «Винзаводе», в галерее «M&Ю Гельман», со скандалом открылась выставка «Духовная брань» Евгении Мальцевой. Вход на нее блокировали казаки и православные активисты, которых через некоторое время забрала полиция для проведения профилактической беседы. 2 октября казаки пришли снова, но их уже было в десять раз больше. Вход на территорию «Винзавода» перекрыл ОМОН, казаки провели митинг перед воротами. Никого не задержали.

По словам главы Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина, экспонаты, на которых изображены девушки с нимбом, оскорбляют почитаемые христианами иконы. Марат Гельман написал в своем ЖЖ, что ничего против выставки не имеет, а руководство «Винзавода» сообщило, что закрывать выставку не собирается. Следственный комитет России начал выяснять, есть ли в выставке признаки преступления по статье «Возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства». «Афиша» записала мнения сторон.

Виктор Бондаренко

коллекционер, инициатор выставки «Духовная брань»

«У меня была идея в свое время создать лучшую коллекцию икон — я ее создал. После трех выставок — две в Третьяковской галерее, одна в Музее Рублева — родилась идея проекта «Deisis/Предстояние» с Константином Худяковым: найти новые образы, соответствующие эпохе, в которую мы живем, XXI веку. Любой художник-иконописец писал свою эпоху. Это было живое искусство, а не «Софрино», печатающее Наполеона Жака-Луи Давида и продающее его как Георгия Победоносца. Я понимаю, что возмутило этих людей, — им показали зеркало. Сегодня они пришли в школы, в армию, в музеи и галереи, в Большой театр, они уже выставки Пикассо закрывают».

Дмитрий

Православный активист

«Иконы Бондаренко замироточили зловонной жидкостью. Выставка не пользуется популярностью, только на открытии собрались извращенцы. Сейчас они в ужасе закрыли ворота и закрыли вообще «Винзавод». Атаман прямо сказал: «Сегодня последнее предупреждение». Надеюсь, они предотвратят глумление над святынями нашего народа. Критика может быть. Со стороны человек может сказать субъективное мнение, но нельзя глумиться над священным. Вот они не в храме сделали выставку, но мы отвечаем: если вы взяли икону, то это наше сакральное пространство. Мы этого не потерпим. У нас уже есть движение православной молодежи, но мы себя просто не называем. Мы можем в будние днем легко пятьдесят человек собрать, на митинг — пятьсот».

Александр

Возмущенный казак

«Это богохульство, это не должно происходить в нашей стране, это мерзко и низко. Что именно? Все эти работы меня раздражают, нельзя это терпеть. Нормальному человек это непонятно. Если будут продолжаться выставки, разговора больше не будет. В следующий раз будет действие».

Сергей

Прозорливый казак

«Кому принадлежит «Афиша»? Наверняка человеку с антиправославными взглядами и деятельностью. Я второй раз пришел на эту выставку, на которой под упорным патронажем господина Гельмана проходят вещи, направленные против христианства и православия. Кого из православных устроит вид иконы «Троица» в шапочке Pussy Riot? Это издевательство над православием. Сегодня мы показали, что нас не двадцать человек, а четыреста. Приехали казаки с Кубани и Дона даже. Мы военная организация, проблем собрать людей не будет».

Александр

Решительный казак

«Раньше был Ленин и был запрет рисовать его портреты, кто рисовал — те сидели в тюрьме. Теперь издеваются над верой православной. Меня это не оскорбило, а обозлило. Чувства нельзя оскорбить. Была бы моя воля, залез бы на выставку и пожег бы там все. А тому, кто рисовал, вдарил бы нагайкой».

Софья Троценко

Основатель «Винзавода» и куратор выставочных программ

«Галереи дают нам список ближайших выставок, и именно они несут ответственность за то, что на них происходит, мы в их работу не вмешиваемся. Конечно, очень не хотелось бы, чтобы все усилия «Винзавода», направленные на то, чтобы сделать современное искусство более интересным, более понятным и открытым городу, — нам много удалось сделать, — были такими ситуациями девальвированы. Но здесь главный вопрос — кто на самом деле является нарушителем общественного спокойствия: галерея, художник, который делает, возможно, неоднозначный проект на территории галереи, или люди, которые врываются на частную территорию и устраивают беспорядки? Провокационное содержание — это тема для разговора с организатором и художником, но актуальное искусство — это почти всегда риск, оно очень часто затрагивает какие-то сложные темы. Мы в профессиональном кругу должны обсуждать, насколько наши высказывания понятны обществу, как делать их более понятными, как наладить диалог. Но это не должно привести к тому, что мы начнем вмешиваться в работу художников или превратимся в крепость, которая будет обороняться от всех, кому не нравится или непонятно современное искусство. С другой стороны, такая реакция общества, иногда даже агрессивная, — это естественный результат для радикального современного искусства. Но не всегда есть уверенность в том, что мы имеем дело именно с живой, естественной реакцией, а не с инспирированной кем-то околополитической акцией».