Борщ-н-ролл

Casa Brutus в Москве

9.50 Я сижу в холле отеля «Арарат Парк Хаятт» и жду людей из журнала Casa Brutus – это такое японское издание про архитектуру и дизайн. Японцы приехали делать материал про дизайнерские рестораны в Москве, а заодно исследовать русскую кухню в естественной среде обитания. Я буду проводником.

10.08 Появляется Ями, она редактор Casa Brutus. Рядом с ней небритый мужчина с двумя фотоаппаратами – это Терияки, фотограф. Терияки показывает на мою сумку Antoni & Alison, Ями тут же сообщает, что это ее любимая марка. Кажется, сумка для них – хороший знак.

10.30 Завтракаем в Correa’s. Хлопья, яйца, йогурт, мед. На соседнем столе – недешевая бутылка французского красного и печеная картошка с ягненком: пара чиновников в трениках приходят в себя после вчерашнего. Ями и Терияки Correa’s не нравится с первого взгляда. Они заказывают «чай по-русски» – это черный чай с размешанным в нем вареньем – и спрашивают: «А правда, что русские женщины пьют только водку? В Японии говорят, что пьют прямо с утра».

10.32 Официантка убирала с соседнего стола завтрак и оставила яйца. Белые яйца на черном столе. Терияки тут же щелкает камерой. Хороший кадр. Молниеносная реакция.

11.30 В «Галерее» раннее утро – ни души. Ями и Терияки решают снимать интерьер: признали «Галерею» дизайнерским рестораном. «Что тут типично русское?» – заказываем кисель с мороженым и оладьи. Переводчица Елена Давыдовна говорит, что кисель ненавидит с детства, с Великой Отечественной. Терияки интересуется: «Здесь нет голубцов?»

12.30 Едем в Vogue Cafe. Ями, кажется, понимает, что я имею в виду, когда говорю, что в Москве существует русская кухня двух видов: XIX века и современная городская. Последняя – это микс из домашних котлет, кефира, винегрета и сибасса в рисовом конверте с фруктовым салатом в имбирном сиропе. Терияки задумчиво смотрит на кильку. Просит перевести вопрос: «Это что, молодая селедка? Ей всего три месяца?» Ями ковыряет оливье, съедает примерно столовую ложку и говорит: «Больше не могу». Терияки косится ко мне в тарелку: «О, бефстроганов?» Елена Давыдовна рассказывает, что в Токио тоже есть русские рестораны: «Самовар», «Сарафан» и «Рогожский». Их открыли японские военнопленные, когда вернулись на родину. Терияки: «Там очень вкусно готовят! Борщ похож на ваш, мясо в горшочке, только пирожки не такие, как здесь, – очень большие и со щелью сверху. Кстати, а здесь нет голубцов?»

14.30 «Архитектор» Антона Табакова признан вполне себе дизайнерским рестораном. Терияки выставляет свет, долго щелкает камерой. Кухня тут русская, классическая, но японцы пьют только воду. Терияки: «Тут нет голубцов?» – «Нет. А вы что, любите голубцы?» – «В Токио любят голубцы. Во всей Японии любят это русское блюдо – голубцы». Я, кажется, понимаю почему: голубцы – это же капустные роллы с мясом. Знакомая навигация – вот и вся любовь.

16.00 В «Пушкине» аншлаг. Японцы берут интервью у Альбины Назимовой. Пробовать что-либо отказались, пьют чай. Елена Давыдовна минут двадцать пытается объяснить Ями сложные отношения Табакова и Назимовой с Союзом архитекторов. Терияки клюет носом.

18.00 Терияки сломлен – едет в гостиницу. Ями направляется в «Обломов». Нам показывают кабинеты, кружевные перчатки, ширмы, буфеты, но антиквариат у Ями не вызывает интереса. Выясняется, что «Обломов» перешел на евро: комплексный ужин теперь стоит 59 евро. Ями за такие деньги есть отказывается.

19.10 Устраиваемся в кофейне «Иван Ильич», чтобы взять интервью у Александра Филина – шеф-повара ресторана «Красная площадь, дом 1». Александр Николаевич поворачивается ко мне и шепчет: «А девочка у вас, кажется, спит». На помощь спешит Елена Давыдовна, она просит Александра Николаевича рассказать про исконно русские блюда. Филин объясняет про ботвинью, а потом про гурьевскую кашу. Елена Давыдовна уточняет: «Гурьевскую кашу придумал министр Гурьев при царе… Горохе?»

19.50 Ями просыпается и говорит речь. Благодарит за сотрудничество. Она убедилась, что в Москве бывает вкусно.

21.00 Ями и Терияки ужинают в армянском ресторане «Арарат» в холле своей гостиницы. Заказали роллы из тунца с черной икрой. Наконец-то.