Гражданская журналистика Твиттер вместо информационных агентств

В первые часы после теракта в Домодедово стало окончательно ясно, что твиттер опережает традиционные СМИ — в том числе по скорости распространения слухов и откровенной неправды. «Афиша» поговорила с корреспондентами, которые занимались тем, что пытались собрать объективную картину случившегося из тысяч сообщений в твиттере.

архив 25 января 2011

Фотография: скриншот твиттера пользователя likhtenfeld, который процитировали сотни новостных лент и десятки тысяч блогов — Илья Лихтенфельд написал о взрыве раньше «Интерфакса»

24 января примерно в половине пятого вечера раненый в ногу таксист Андрей Абросимов сообщил по рации коллегам о том, что в Домодедово произошел взрыв. Примерно тогда же об этом написал в своем твиттере предприниматель Илья Лихтенфельд, которому позвонили его сотрудники, обслуживающие кафе в аэропорту. Еще кто-то позвонил из аэропорта на радио «Сити-FM» — ведущие передали в эфир новость, не подтвержденную ни одним информационным агентством страны. На несколько часов твиттер превратился в чуть ли не единственный источник сведений о теракте. Там появились первые фотографии из Домодедово и ссылки на видео — но там же были сведения о втором взрыве, о дыме в Шереметьево, о семидесяти трупах, о подпрыгнувшей крыше аэропорта и о том, как раненых не могут увезти в больницу, потому что таксисты требуют 30000 рублей за проезд до города, а волонтеры, готовые развозить пассажиров бесплатно, заблокировали движение и не пропускают машины скорой помощи. «Афиша» поговорила с редакторами новостей, которые фильтровали этот поток информации.

Артем Ефимов

редактор раздела масс-медиа Lenta.ru

Следить за происходящим в Домодедово удобней всего было с помощью специальной странички на Lenta.ru, куда стекалась вся информация, попадавшая в СМИ и интернет, — наполнял ее как раз Ефимов

«Изначально наш отдел мониторинга новость о взрыве заметил в твиттере, мы начали звонить в Домодедово, где было занято. Пока проверяли, новость вышла на rian.ru, и в 17:15 я сел вести на сайте хронику, мониторя основные агентства и сообщения по хештегу domodedovo в твиттере. Сообщения про безумства таксистов и т.д. в хронике были, но я помечал, что это неподтвержденные новости из твиттера, за которые нельзя ручаться. Первые час-два-три после теракта происходит огромный выброс информации, и в это время не до проверки каждой новости, главная задача — собрать все что есть. Твиты транслируют общее состояние, но не конкретные факты — они и не могут их передавать. Но кто бы что ни рассказывал про информацию о том, что нам больше не нужны журналисты, надо понимать, что все эти сообщения — только сырье. Не было бы журналистов — диапазон количества трупов был бы сейчас от трех до ста пятидесяти».

Илья Варламов

блогер, фотограф

Узнав о взрыве, Илья помчался в аэропорт и уже не в первый раз оказался на месте событий одновременно с первыми корреспондентами. И уже не в первый раз все предпочли получать информацию именно из его твиттера

«Как и вокруг любого трагического события, вчера было много истерик. Надо понимать, что много людей, которые пишут в твиттер, к событию никакого отношения не имеют. Сидит кто-то за компьютером, читает-переживает, ему скучно, и вот начинаются сообщения о том, что все обрушилось, о тарифе в 20000 рублей за поездку до метро и так далее. Когда в 2004 году в Москве случился блэкаут — было то же самое, ходили слухи о мародерах и о том, что все сгорело, только распространялось это по телефону. Ничего не изменилось, в общем-то. Твиттер не имеет никакого отношения к журналистике — это метод коммуникации; раньше люди встречались на улице, теперь в интернете. Раньше слухи распространялись во дворах и по телефону, теперь — с помощью твиттера. Все стало глобальней. А журналистика и традиционные СМИ готовят свои материалы, основываясь на официальных данных, иногда пользуясь твиттером и доверяясь ему в зависимости от своего профессионализма».

Айдар Бурибаев

редактор отдела новостей Gazeta.ru

Gazeta.ru сообщала новости чуть медленней остальных, зато их информации можно было доверять — там практически не было перепостов из твиттера. А ближе к ночи на их сайте появился подробный репортаж из аэропорта

«Твиттер вчера показал себя прекрасно. Потому что мы, как и большинство, узнали о взрыве оттуда. И только потом, уже дозвонившись до милиции, где нам подтвердили информацию, и увидев сообщения наших коллег из агентств, опубликовали новость. Потом в сети началось форменное сумасшествие, и все, конечно надо было фильтровать. Мы фильтруем информацию из социальных сетей по следующему принципу: мы не можем ничего публиковать, не выяснив, кто этот человек, и не подтвердив новость. Про тех же таксистов мы информацию дали со ссылкой на канал «Вести 24», в котором о них сообщил ведущий в прямом эфире — то есть мы получили подтверждение от официальных СМИ. Нельзя полагаться на гражданские медиа полностью. Надо верить своим глазам, своим корреспондентам, официальным, либо неофициальным, но своим».

Анонимный сотрудник rbc.ru

РБК первыми из СМИ написали о том, что таксисты в Домодедово требуют 25000 рублей за поездку до метро с ссылкой на собственного корреспондента в аэропорту

«Новость о заламывающих цены таксистах сообщил нам наш корреспондент. Как его зовут, я сказать не могу. Этих таксистов никто не сфотографировал и не видел? Хм, значит, мы тоже, скорее всего, узнали про это из блогов. Хотя нет, вы знаете, тут мне говорят, что эту новость действительно передал наш корреспондент. Нет, на работе его нет, как его зовут, я не знаю. И поговорить с ним тоже нельзя, до свидания».

Ренат Давлетгильдеев

шеф-продюсер телеканала «Дождь»

На «Дожде» первыми начали искать очевидцев и отправили своих корреспондентов в Домодедово, Институт Склифосовского и на Павелецкий вокзал. C 17.00 вели прямой репортаж — в том числе зачитывали в эфире сообщения из твиттера. Оперативнее других каналов освещали хронику событий — все это под странным логотипом «Optimistic channel».

«У нас абсолютно отсутствуют независимые информационные агентства, а все известные работают по старым методам и считают, что нельзя передавать информацию о чрезвычайных происшествиях сразу же — а не то начнется паника. В результате и получается, что микроблоги стали главным источников информации — писать туда классно, модно и просто. Мы постоянно мониторили все, что писали в интернете, — правда, давно привыкли к тому, что все, что написано в микроблогах, нужно делить на десять. Мы тоже в прямом эфире зачитывали сообщения о том, как террорист кричал «Я вас всех убью», и про то, что погибло не меньше 70 человек — конечно, с оговорками, что это информация из твиттера. Как повлиять на блогеров, которые моментально разносят непроверенные сообщения — на мой взгляд, ввести какую-то систему контроля невозможно. Блоги — это все-таки не СМИ, и цензуры здесь быть не может. Всегда появляются люди, которые выдают себя за очевидцев, а на самом деле просто хотят попиариться — вроде шутников, которые стали писать в твиттере с хештегом domodedovo сообщения о том, что при взрыве погиб дизайнер Артемий Лебедев. Это вопрос исключительно из области морали и внутренней этики».

Илья Васюнин

корреспондент телеканала «Дождь»

Оказался в Домодедово в 18.00 — тогда же, когда туда прибыли съемочные группы «Первого канала» и «Вести»

«У меня не было особенно времени читать твиттер — хотя я обо всем оттуда и узнал. Что касается самых распространенных слухов, которые подхватили даже серьезные издания, — ну, никаких таксистов, требующих 30000 р. за свои услуги, я не видел. Да и вообще, милиционеры в 6 часов вечера прогоняли всех частников с парковки, чтобы расчистить место для скорых. Сообщения в духе «Люди заперты в Домодедово» — это явно откуда-то из прошлой серии, из событий конца декабря. Самолеты летали, регистрация шла, экспрессы ходили. Что касается стены аэропорта, которая будто бы рухнула, и спасатели разбирают завалы, — я понял так, что в месте, где произошел взрыв, рухнул потолок. Но стену не разбирали. Ну и наконец еще один суперпопулярный ретвит — про неработающую рамку, которую будто бы привезли только вечером к приезду Собянина и Громова, — то рамка была с самого начала. Правда, ближе к вечеру она сломалась, и милиционеры стали с предельной тщательностью всех досматривать вручную — из-за этого и возникла довольно большая очередь».

Теги