У нового сериала Валерии Гай Германики предельно эксплицитное название, из которого и годовалому младенцу ясно, что речь пойдет про феминизм. События «Обоюдного согласия» встречают нас где‑то в Крыму (вымышленный Приморск) — на яхте провинциального олигарха (Шамиль Хаматов) в разгаре вечеринка одноклассников. Они собрались по экстравагантному поводу — отметить день рождения подруги детства (Алла Михеева), бросившейся с моста (не Крымского) несколько лет назад без каких бы то ни было причин. Нравственные характеристики даны авторами участникам настолько аляповато, что зрителю с первых минут не приходится сомневаться кто есть кто в этой пьесе. Помимо зарвавшегося капиталиста, на лодке присутствуют: подельник коммерса высокопоставленный краевой чиновник (Тарас Кузьмин), его гламурная и бездуховная жена (Анна Снаткина), ее брат-наркоман (Глеб Бочков) и, наконец, гвоздь шестисерийного сезона — учительница литературы в старших классах Анна (Светлана Иванова).
Из советского кино мы знаем, что в моральном облике преподавателей сомневаться не стоит. Ведь ученье свет, а значит Анна — его лучик в этом царстве теней времен позднего путинизма. Вскоре Анна закономерно станет жертвой группового изнасилования, спрыгнет под покровом ночи в воду, доберется вплавь до ближайшего отделения милиции и попробует подать заявление. Встретят ее коррупцией и равнодушием, но, конечно же, среди оборотней в погонах найдется чуткая душа, добрый старый следователь, который перед пенсией выйдет словно Давид против государства и общества, вместо пращи у него хитрый прищур магистра игры «Что? Где? Когда?» (Андрей Козлов). И правда восторжествует, пусть и не в согласии с правовыми нормами. Как именно надо наказывать подонков, по закону или по справедливости, — вопрос, претендующий на ранг катарсического.
«Обоюдное согласие» явно задумывалось сценаристами как наш ответ «Утреннему шоу». Недостатки американского продукта были учтены, градус либеральной пропаганды если не снижен, то уравновешен консервативной повесткой. Для приверженцев «презумпции невиновности» и теорий «сама пришла, да еще и в короткой юбке» введено энное количество двусмысленных перипетий. Оказывается, Анна, прежде трудившаяся в Москве в престижном частном лицее, совратила несовершеннолетнего подопечного и вообще к сексу неравнодушна — откровенно одевается, вызывающе себя ведет в ночных клубах, иногда даже мастурбирует. Таким образом сценаристы как бы пытаются затруднить зрителю путь к безоговорочному сочувствию и заодно углубить психологический портрет. Это вам не «Дорогая Елена Сергеевна» и не Ирина Купченко из «Чужих писем», а современная молодая женщина, успешно совмещающая толстовство с порнофеминизмом.
Для пущей многогранности введены и такие персонажи, как Анастасия Дмитриевна Смирнова (Мария Голубкина), годами цинично спавшая с начальством и вовремя смекнувшая, что харассмент есть карьерный рост. Смирнова подсиживает босса, а из резонансного дела выгадывает для себя дополнительные звездочки на погоны и ордена на грудь. То есть не все женщины жертвы — такое себе особое мнение.
Впрочем не в ходульной идеологии и не в привычно глупых диалогах родом из самоучителя русского языка или «Яндекс.Навигатора», заключается главная проблема «Обоюдного согласия». В конце концов, и напрочь отсутствующий авторский почерк Германики, когда‑то специализировавшейся на шуме и натиске пубертатного сестринства, а нынче снимающей кино на сдельной основе, тоже не причина выключить «Обоюдное согласие» раньше срока. Хотя о полном равнодушии Германики к выбранной проблематике, худо-бедно озвученной актерами, вопиет каждый кадр. Артистам, путающим отработанные репризы с реализмом, видимо, были даны указания строго прикладного порядка в духе раннего Годара — выйди из уборной и поставь чайник, тут тебе не изба-читальня, будем надеяться на монтаже чувство долга победит мещанское благополучие.
Возмущает в «Обоюдном согласии», прежде всего, максимальная приблизительность происходящего на экране: это Россия около нуля, это страна, которой нет. Как писал классик, «попытки воспроизведения жизни на уровне ее реалий мешают контактам зрителей с изображаемой действительностью». Как и большая часть производимого на территории РФ кинематографического и телевизионного контента, «Обоюдное согласие» полностью состоит из следствий и не называет ни единой причины. Чиновники берут взятки, менты их покрывают, народ безмолвствует и водку пьянствует, со стен кабинетов на жизнь насекомых взирает В.В.Путин.
Если брошенные режиссером на произвол саморефлексии актеры с трудом догадываются, о каком именно «событии» идет речь, то у зрителя таких проблем нет. Он знает в каком — в отечественном кино, которое к тому же, теперь уж точно, никому и незачем не нужно. На этот счет, полагаю, в обществе существует консенсус, он же обоюдное согласие.
Все серии «Обоюдного согласия»