13 мрачных кинокритиков: любимые фильмы ужасов

Не первый хоррор в истории кино, но первый по-настоящему страшный и современный.

Образец формализма и ужаса перед формализмом одновременно.

Самый жуткий фильм моего детства. Смерть есть сон, сон есть смерть.

Сюрреализм + нуар = кошмар (в самом благородном смысле слова). «Я у вас дома».

Лучший кайдан. Из воды мы пришли, в воде и растворимся.

На этом месте мог быть любой фильм с великим и неповторимым Белой Лугоши. Но именно тут он произносит: «Дом… у меня нет дома!!!» Этого достаточно.

Не совсем хоррор, но, как сказано в интернете, «языческая сказка от студии DEFA (ГДР)». Однако ничего в моей жизни меня так не пугало. По сию пору.

А с этого фильма в свои 14 я просто ушел. После сцены с глазом. И очень долго потом не видел гениального финала с музыкой Фабио Фрицци.

Все, что я хотел и получил в своей жизни от фильма ужасов в принципе. Однажды смотрел (слава богам) под открытым небом, после того как я взял автограф у режиссера.

Как ни странно, сильнейшее впечатление от хоррора в кинозале в десятые годы. Потом франшиза выродилась в невнятную чепуху, но первый — наповал.

«Изгоняющий дьявола», «Ребенок Розмари» и «Суспирия» после просмотра на большом экране — вне конкуренции. Так просто не бывает. И еще из главного есть штук, наверное, пятьдесят.

Просто один из лучших фильмов в моей жизни. Когда просят посоветовать что‑то посмотреть, обязательно советую его. Вегетарианцы, каннибалы, секс, чесотка и очень много крови из носа.

Такой страшный, что смотрела его, одновременно общаясь по скайпу с парнем, — визжали в унисон. Хотя это джалло, и вообще должно быть нестрашно. Ремейк Луки Гауданьино — великий и невероятный, но совершенно другой.

Все назовут шведский оригинал, я назову американский ремейк. Мэтт Ривз — одна из главных чудо-звезд американского кино, что по этому фильму очевидно. Царапины, неровности, мрак, доведенные до исступления дети — все как доктор прописал.

До сих пор снится рука Кэрри, вылезающая из могилы. Де Пальма — человек, отлично понимающий про кинематографический ужас и, что самое главное, куда применить ведро свиной крови.

Обе версии не досмотрела и, наверное, не досмотрю никогда. Радикализм, который ощущаешь кожей, — даже получить в солнечное сплетение раз десять подряд было бы меньшей пыткой.

Есть у Ардженто фильмы и получше, но от этого какие‑то особенно крупные мурашки.

Это, в общем, «Ребенок Розмари» для бедных, но я почему‑то питаю к нему слабость.

Очень непростой, литературный, изысканный и так далее и в то же время прямолинейно жуткий фильм. Пусть будет хоть одна безусловная классика в этом списке.

Единственный, кажется, хоррор, с которого я в какой‑то момент сбежал из кинотеатра, — от страха, естественно.

Опять же, очевидно не лучший из хорроров Карпентера, но исключительно родной.

Сумасшедший культовый хоррор Нобухико Обаяси — психоделическая история о шестерых одноклассницах, встречающих демонического котика, кровожадное пианино и других удивительных духов в загородном доме тетушки одной из них.

Психиатрический хоррор про женщину, которую регулярно насилует нечто невидимое, — самое страшное высказывание про личное бессознательное.

Лучший фильм про призраков, а также отец доброй половины независимого американского кинематографа.

Питер Кушинг рассказывает Рею Милланду три кошмарные истории о кошачьем заговоре.

Классика.

Возможно, первый (и чуть ли не единственный) хоррор, который вызвал первобытный, беспримесный страх; даже поздний шедевр Сальвы «Джиперс Криперс» подействовал не так сильно.

Самый смешной и возбуждающе отвратительный.

Это не про страх и не про смех, а про красоту; ничего столь же роскошного и величественного в жанре хоррора не снимали.

Идеальная версия самой жуткой истории на свете: разгадка есть, но ощущение липкого ужаса никуда не девается. Возможно, его поддерживает чисто советский тоталитарный помрак, ловко использованный финско-голливудским беспредельщиком Харлином.

Ошеломляющий микс семейной саги и доводящей до физической дурноты дьявольщины. Великий дебютный полный метр.

Фильм, занимающий почетное место в десятке самых любимых фильмов за всю историю кино. Идеальный хоррор: социально-философский комментарий + обворожительная съемка, монтаж и музыка (особенно в режиссерской версии Джорджа Ромеро, а не в продюсерской Клаудио Ардженто) + незабываемые, великолепно прописанные герои. Ну и да, пустой супермаркет, населенный зомби, — идеальная метафора Бодрийяра.

Фильм — легенда. Фильм — загадка. Потрясающий религиозный триллер о раскаянии.

Чистое искусство. Главный слешер на свете. Низкий жанр еще никогда так сильно не пугал высокий.

Второй главный слешер на свете. Страшно подумать, как же Карпентеру удалось найти баланс между восхитительно тревожной музыкой и уютными убийствами.

Многие считают, что это итальянский ремейк «Последнего дома слева» Крейвена, но совпадений, кроме главного актера, Дэвида Хесса, практически никаких. «Дом» Деодато — один из лучших итальянских фильмов 80-х и совершенно точно лучший exploitation ever (наравне с «Цветком и змеей» Масару Конумы). Психологизм как здесь сегодня встречается в редких фестивальных кинофильмах. Отпад, от первого и до последнего кадра.

Готический хоррор, в котором констебль расследует дело всадника без головы. Последняя пристойная роль Джонни Деппа (а было это в 1999 году).

«Это был сон. Мы живем во сне», — произносит Дэвид Боуи. А еще здесь есть Крис Айзек, Кайл МакЛаклан, Кифер Сазерленд и сам Дэвид Линч. Программный фильм про последнюю неделю из жизни Лоры Палмер.

Четвертая часть «Чужого», в котором он плодится и производит на свет помесь инопланетянина и человека. Первый фильм в своей жизни, который я смотрела на языке оригинала. Чудовищ, придуманных Жене, до сих пор помню.

Хороший хоррор должен внушать отвращение. Это самый отвратительный фильм Кроненберга. Напомню, что сам Кроненберг играет в фильме акушера, который вытаскивает из чрева Джины Дэвис личинку мухи.

Мир захватила эпидемия, при которой нельзя смотреть на этот самый мир открытыми глазами. Хоррор с Сандрой Баллок в повязке и со счастливым концом (что редкость).

Все части по-своему хороши (даже ужасная вторая), но больше всего люблю первую и третью. Кстати, третья под названием «Воины сна» открывается эпиграфом из Эдгара Аллана По: «Сны. Эти маленькие кусочки смерти. Как я их ненавижу». Лучше не скажешь! Мне кажется, что круче «Кошмара на улице Вязов» хоррора еще не придумали. Лихой концепт (не спи — умрешь) помножен тут на демоническую фигуру с извращенным чувством юмора: все помнят сексистские шуточки Фредди Крюгера. Также все помнят когтистую перчатку, а еще кошмары, кошмары, кошмары, которые насылал этот монстр и от которых начинает кругом идти голова, — с таким кино точно не уснешь.

Ну тут все понятно: икона слешера, от которой до сих пор прет. Карпентер в идеальных пропорциях смешал все ингредиенты (маленький городок, маньяк в маске, final girl, тревожная музыка за кадром — карпентеркор), так что на его зелье до сих пор продолжают навариваться хоррормейкеры. И прошлогодний сиквел «Хеллоуина» это только подтвердил.

Пожалуй, самая недооцененная хоррор-франшиза, сделанная с такой выдумкой, что даже немного обидно, что ее культ за 40 лет (а именно столько продолжалась история) так и остался локальным. Параллельные миры, города-призраки, злодей Верзила, его приспешники-карлики, блестящие металлические шары-убийцы — вы такого точно не видели! В пятой части еще примешалась драматургия квантовой суперпозиции, которая превратила «Фантазм» в совсем уж отъехавшее кино.

Обожаю всю трилогию целиком (сериальный сиквел «Эш против зловещих мертвецов» тоже прекрасен!) Вообще, занятно, как франшиза эволюционировала от камерного хоррора до комедийного и приключенческого слешера, — в этом смысле образцовая часть третья («Армия тьмы»), в которой Эш (Брюс Кэмпбелл) отправляется в Средневековье. Количество панчлайнов и убойных сцен там зашкаливающее.

Просто один из самых страшных фильмов на свете.

Эстетически среди джалло я, конечно, всегда предпочитал Ардженто, но Фульчи куда мимолетней, и в этой мимолетности страшнее и веселей. А посему его можно пересматривать до изнеможения.

Главный страх детства. Под экранизацию Агаты Кристи замаскирован чистейший слешер, исполненный в привычной нашим детективам традиции подражания англичанам с их этикетом и готикой.

Ни в одной сновиденческой кинофраншизе я не хотел побывать с такой силой, как здесь: самому обнаружить эти лаборатории по перекачке мертвых в живых, сыграть в догонялки с летающими алюминиевыми глазами и Высоким человеком во фраке.

После этого кино я понял, что хоррор бывает высокохудожественным. И вообще, надо бы относиться к ним посерьезней. Так, кажется, еще говорил Николас Виндинг Рефн, а я за ним повторяю уже по инерции.

Самый страшный фильм, который довелось видеть в принципе. Пересматривать не решусь, да и сложно сейчас, когда мокьюментари укоренились в традицию, представить, что он значил на момент выхода, будучи жанровым пионером.