Рождественскую ночь на Аляске украшает северное сияние; в поселении, чье основное предназначение — обслуживать секретную базу с радаром американских ВВС, инуиткаИнуиты — этническая группа коренных народов Северной Америки, входящая в группу коренных народов севера «эскимосы». сержант полиции Юка (Марика Сила) везет в отделение собственного перебравшего в баре брата. С тоской предвкушая корпоратив: все напьются эгг-ногом, влюбленный в собственный голос начальник (Грег Киннир) произнесет длинный тост и совершит ежегодный ритуал «помилования», то есть отпустит восвояси мелкого нарушителя, которым не в первый, очевидно, раз должен стать как раз брат сержанта. Однако в пустой закрытой камере вдруг словно из воздуха образуется обходительный азиатский мужчина в костюме и шляпе (Стивен Ен из «Ходячих мертвецов» и «Пылающего»), представится «экстремальным туристом» с собственным шоу на Youtube и попросит капитана его помиловать.
Кто он — путешественник во времени? Дьявол? Инопланетянин? Шпион? Просто чудак? Только что вышедшая четвертая серия новой «Сумеречной зоны», которую поставила Ана Лили Амирпур («Девушка возвращается одна ночью домой», «Отщепенцы»), наконец вызывает некоторый оптимизм относительно всей этой затеи. Это не шедевр, но бойкая, напряженная, смешная новелла совершенно в духе классического сериала и в то же время очень сегодняшняя по темам: постколониализм, паранойя, русские захватчики, в конце концов. Иначе говоря, ровно то, что «Зоне» было нужно.
«Сумеречную зону», как известно, возрождают с завидным постоянством примерно раз в 20 лет. После оригинальных пяти сезонов 1959–1964 годов была симпатичная, но довольно быстро выдохшаяся перезагрузка в середине 80-х (сразу после неудачного, несмотря на громкие имена, одноименного киноальманаха, задуманного Спилбергом) и никому особенно не нужный сезон в 2002-м. И вот теперь CBS делает еще одну попытку — с модным Джорданом Пилом («Прочь», «Мы») в роли одного из продюсеров и ведущего. В апреле канал начал выкладывать серии на своем стриминг-сервисе, по одной в неделю, что в случае антологии, в принципе, не смущает.
До сих пор это было не то чтобы совсем печальное, но не слишком воодушевляющее зрелище. В первой серии стэндапер-неудачник (его играет комик Кумэйл Нанджиани) продает, грубо говоря, душу дьяволу и получает дар вызывать в зале смех, но с нюансом: все, о ком он шутит, исчезают без следа. Там есть, наверное, какая‑то интересная идея о творчестве, но оформлена она откровенно скучно. Вторая серия сделана по мотивам знаменитого «Кошмара на высоте 20 000 футов» из первой «Зоны» — про пассажира самолета, который видит за окном чудище.
Ремейк этого эпизода с Джоном Литгоу, снятый Джорджем Миллером — лучший фрагмент киноверсии. Здесь же главную роль играет Адам Скотт, и история в меру увлекательно подкорректирована в духе «Пункта назначения» (который, впрочем, вышел из «Сумеречной зоны», как и половина современного сайфая): журналист, летящий через Атлантику, находит в кармане сиденья плеер с подкастом, где в подробностях в прошедшем времени описывается авария этого самолета.
На хронологических фокусах завязана и третья серия: про афроамериканку, которая везет сына в колледж. Женщина обнаруживает, что старенькая видеокамера, которую она захватила с собой, умеет перематывать время назад, и эта функция вроде бы оказывается кстати, когда к ним пристает полицейский-расист, но он все не отстает и не отстает. Серия начинается неплохо, но быстро превращается в прямолинейную и пафосную проповедь на тему «Black lives matter».
Дидактизм, впрочем, всегда был свойственен «Зоне», и вообще, создатели нового сериала все делают, в принципе, правильно, подыскивая как можно более актуальные темы и слова для сверхъестественного социального комментария — именно благодаря этому у каждого поколения может быть своя «Сумеречная зона» (хотя, если смотреть ретроспективно, темы эти пугающе мало изменились с 1950-х). Но чем уважительнее сериал к своим корням — а тут и винтажные титры, и вальяжный Пил в традиционном костюме ведущего, и миллион отсылок для знатоков — тем заметнее, что ему не хватает сценарного блеска, что нынешние авторы попросту проигрывают придумавшему «Зону» Роду Серлингу и его соавторам (в первую очередь, фантасту Ричарду Мэтисону) в остроумии.
Другая совершенно очевидная проблема — длина серий. В классической «Зоне» они, как правило, шли по 25 минут, и этот формат, как оказалось (методом проб и ошибок, в том числе), был идеальным для того, чтобы представить ситуацию и лихо развернуть ее в развязке. Нынешние серии по большей части приближаются к часу, и это слишком долго. Даже в серии Алимпур присутствует вода, которую можно было бы выжать, а первая про комика, например, тянется просто бесконечно.
Во времена «Черного зеркала» подчеркнутая старомодность «Зоны» может быть ее главным козырем, однако удастся ли органично вплести ее в стремительно меняющуюся реальность — по-прежнему открытый вопрос. Ресурсы для этого есть (обещан, например, Сет Роген), и что‑то веселое в этом сезоне наверняка еще будет. Пока же на следующую неделю в пространстве «между светом и тенью, между научным знанием и предрассудками» анонсировали серию «Вундеркинд», судя по всему, про мини-Трампа; ну что ж, это было неизбежно.
