Промышленный свет

Очень-очень скоро в зале погаснет свет. Заиграют фанфары, и прожектора осветят надпись «Twenty Century Fox». А потом сквозь пелену счастливых слез наконец проступит: «Long time ago, in a galaxy far, far away...» – «Давным-давно в далекой, далекой галактике...». На экранах Москвы – «Звездные войны. Эпизод I. Скрытая угроза». Алексей Казаков о главном кинособытии последнего двадцатилетия

20th Century Fox

1983 год. Грозное оружие «Звезда Смерти-2» уничтожено силами повстанцев. Император Палпатин сброшен в космическую бездну лордом Вейдером. Вейдер, искупив вину, умирает на руках своего сына Люка Скайуокера. Империя повержена. Мохнатые эвоки разводят костры и празднуют победу. Пилот «Тысячелетнего сокола» Хан Соло и принцесса Лея застыли в долгожданном поцелуе. Чубакка восторженно лает. Ремонтный дроид R2-D2 заливисто верещит. Над всей далекой, далекой галактикой безоблачное небо.

Единственный, кто не разделял всеобщего ликования, был творец и вседержитель галактики Джордж Лукас. Он чувствовал себя по-настоящему скверно. Только что закончился изнурительный судебный процесс о разводе с женой Маршией. Приемная дочь, двухлетняя Аманда, плакала и требовала отцовского внимания. Из-за затянувшегося развода независимую от Голливуда киноимперию Лукаса сильно лихорадило, а она только стала подниматься на ноги. В душе – полное опустошение. Вот уже более семи лет, с того момента как Лукас решил развязать «Звездные войны», он сражался по восемнадцать часов в сутки. В результате упорных боев был отправлен в больничные покои с диагнозом «чрезвычайное истощение нервной системы». Но самое главное – глубокое разочарование от собственного детища.

Первый фильм из «святой трилогии» «Звездные войны. Эпизод IV. Новая надежда», снятый в 1977 году, в сущности, был малобюджетным проектом, стоящим в нескольких шагах от фильмов категории «Б». Денег катастрофически не хватало. Единственным желанием Лукаса было скорее, хоть бы как, закончить съемку, получить права на постановку сиквелов и снимать продолжения собственными силами, не завися от капризов крупных голливудских студий. Вместе с долгожданной независимостью пришел планетарный успех и многомиллионная прибыль. Лукасу показалось, что можно сделать качественно новый прорыв. Последующие фильмы – «Эпизод V. Империя наносит ответный удар» (1980) и «Эпизод VI. Возвращение Джедая» (1983) – его в этом разубедили. Галактика, на которую завороженно смотрели сотни миллионов зрителей, Лукасу казалась безнадежно жалкой и бледной копией его красочных видений. Был успех, были деньги, но не было удовлетворения.

В дни премьеры очередного эпизода «Звездных войн», когда люди выстраивались у касс, Лукас вместе с другом Стивеном Спилбергом по обыкновению отправлялся на Гавайи. Спокойного путешествия не вышло. Ближайший единомышленник, словно назойливый газетчик, донимал его дурацким вопросом «Когда начнется съемка эпизода I?». Следующие десять лет этот вопрос будет преследовать Лукаса неотступно. Обозвать первую часть «Звездных войн» эпизодом IV – опрометчивая идея. Она помещает зрителя сразу в гущу событий, а вот режиссера – в ситуацию, когда ему каждый день придется слышать вопрос «Когда начнется съемка эпизода I?». В качестве ответа флегматичный Лукас раздраженно мотал головой.

Вся эта история очень напоминает  момент из эпизода «Империя наносит ответный удар». Люк прилетает к наставнику Йоде, чтобы познать искусство Джедаев, научиться контролировать Великую Силу. «Никаких попыток. Делай или не делай, но только не надо пытаться», – говорит Йода, перед тем как Люк пробует вытащить из трясины свой крестокрыл при помощи внутренней силы. Затем Люк, так и не закончив обучения, отправляется на помощь друзьям. А Йода провожает крестокрыл Скайуокера встревоженным взглядом. 

Лукас впервые познакомился с Великой Силой примерно в том же возрасте, что и Люк. Гоночные машины и скорость в молодости были смыслом его жизни. Он ехал, как обычно, стремительно. От верной смерти спас плохо закрепленный ремень безопасности. При лобовом столкновении Лукаса вышвырнуло из машины. Лежа в реанимации, в густом больничном воздухе он впервые почувствовал Силу, и с тех пор относился к ней серьезно. Он ни за что на свете не стал бы вытаскивать взглядом из трясины крестокрыл, не будучи  полностью уверенным в себе. На месте Люка он завершил бы обучение и лишь затем отправился спасать мир.

В финальной схватке Люка Скайуокера и Дарта Вейдера отец говорит сыну: «Ты знаешь, что такое Великая Сила, но не научился ее контролировать». Работая над трилогией, Лукас познал Силу. Чтобы  научиться ее контролировать,  пришлось потратить еще почти два десятилетия. «Я не собирался возвращаться к «Звездным войнам», имея в своем распоряжении ограниченные ресурсы. Цифровая технология – как раз то, что нам было нужно».

Оставалось ждать, когда Голливуд освоит эти технологии. Но с Голливудом у Лукаса отношения не простые. «Я скромный, независимый кинематографист. И последний раз посещал Голливуд, когда учился в киноакадемии». Лукас со своей заразительной верой в Силу по манерам напоминает американского квакера: настырного, крепко стоящего на земле, надеющегося только на себя и свою веру. Главный принцип – ни от кого не зависеть и все держать под контролем. Чтобы творить галактики и величайшие легенды о них, нужны пот и мозоли. Опрятная сектантская борода, скромный однообразный гардероб, никакой роскоши, целомудренная одинокая жизнь, трое приемных детей и фанатичная вера в то, что Сила пребудет с ним и придет день, когда планета увидит далекую галактику такой, как ее представлял Джордж Лукас.

Если для «Звездных войн» нужна компьютерная графика, мы  ее сами придумаем. К началу восьмидесятых главные специалисты в этой области уже работали на благо империи Джорджа Лукаса. Все заработанные миллионы квакер вложил в нее. Главная мощь концерна Lucas Film ltd. – компания, занимающаяся разработкой визуальных эффектов, Industrial Light & Magic (ILM – «Промышленный свет и магия»). Безо всякого угрызения совести здесь можно перейти на интонации рекламных слоганов: «Основная заслуга развития компьютерной графики в кино принадлежит ILM», «Компании, занимающиеся компьютерной графикой, делятся на две части: ILM и прочие», «14 «Оскаров», «Парк Юрского периода», «Терминатор II», «Маска» и все, что вы сможете вспомнить из большого Голливуда, – это ILM».

Свои отборные имперские силы «скромный независимый кинематографист» Джордж Лукас сосредоточил в 30-ти километрах от Сан-Франциско, в горной долине, на «Ранчо Скайуокера». Точный адрес известен лишь посвященным. Здесь, скрытые от посторонних глаз, живут талантливые юноши-программисты, бесперебойно работает силикон, а олени ежедневно приходят сюда за пропитанием. По легенде, придуманной Лукасом, в прошлом веке это ранчо было монастырем. На самом деле архитекторы построили его сразу после «Возвращения Джедая», но в легенду поверить гораздо легче. В компьютерном монастыре Джорджа Лукаса менеджеры действительно похожи на старцев, молодые программисты – на послушников, а редкие гости – на паломников. Только религия на ранчо довольно странная, и называется она – «Звездные войны». Над каким бы проектом ни работали ее обитатели, все проходит под знаком новой, еще никому не ведомой звездной трилогии. В конференц-зале во всю стену надпись: «Тише! У Империи есть уши. Если информация попадет во вражеские руки, нам не добиться победы».

Именно на этом ранчо Лукас собственноручно руководил работой над спецэффектами к «Парку Юрского периода» и одновременно к телесериалу «Хроники молодого Индианы Джонса». В этот момент он понял: его время пришло.

1994 год, 1 ноября. Джордж Лукас начал  день как обычно. Позавтракал, завез детей в школу, вернулся домой, поднялся в студию, достал пачку желтой разлинованной бумаги и, почти как двадцать лет назад, начал писать. «Звездные войны. Эпизод I».

Работа над трилогией началась. Премьера эпизода II намечена на лето 2002 года, а эпизода III – на 2005 год. История начинается  за тридцать лет до времени действия первой части оригинальной трилогии. Герой новых серий – отец Люка Скайуокера, великий Джедай Анакин Скайуокер, затем перешедший на сторону Темных Сил и ставший лордом Дартом Вейдером, правой рукой императора и главным гонителем повстанцев. Лишь в заключительном эпизоде Дарт Вейдер перед смертью снова становится Анакином. В эпизоде I он – всего лишь десятилетний мальчик, прислуживающий гадкой твари Себульбе с планеты Татуин. Наставник Ки-Гон Джинн, увидев в мальчике Великую Силу, берется воспитать из него рыцаря Джедая. В надежде, что Анакин восстановит пошатнувшееся равновесие в галактике. Империи зла в это время еще не существует. Будущий император Палпатин – пока лишь один из влиятельных членов галактического совета. Но с каждым годом его роль возрастает. 

Летом 95-го начались пробы актеров. Кастинг длился два изнурительных года. Столь рекордных сроков не мог себе позволить даже покойный Стэнли Кубрик. В случае с Лукасом в этом ничего удивительного нет. Квакерская тщательность и буддистская неторопливость: поиски актеров могли бы длиться еще сколь угодно долго. Куда удивительней окончательный выбор исполнителей.

Ки-Гон Джинн (наставник Джедаев) – Лайам Нисон. Его, судя по всему, посоветовал товарищ Стивен Спилберг. У него Лайам работал в качестве Оскара Шиндлера. Явно прослеживается логика Иннокентия Смоктуновского: от Гамлета к Юрию Деточкину. Нисон – не Смоктуновский, но задумано интересно. Впервые актер увидел «Звездные войны» в Белфасте, изрытом воронками от снарядов. В то время как на экране повстанцы взрывали «Звезду Смерти», ольстерские повстанцы пытались взорвать кинотеатр. Но пронесло.

Оби-Ван Кеноби (ученик Ки-Гон Джинна) – Иван МакГрегор. Вторая кинозвезда Шотландии после Шона Коннери. Когда проходили пробы к «Звездным войнам», о его актерских дарованиях можно было судить лишь по роли зависимого от героина парня из «Трэйнспотинга». Может, это и к лучшему. Демонстрация фаллоса в гринуэевских «Записках у изголовья» и роль педераста в «Бархатном прииске» Тода Хайнса еще меньше укладываются в образ мудрого Бена Кеноби из четвертого эпизода.

Королева Амидала (владычица планеты Набу) – Натали Портман. У нас эта девочка  известна благодаря роли в «Леоне» Люка Бессона. В Америке такие фильмы смотрят лишь в римейках, поэтому пятнадцатилетнюю актрису за океаном знают по роли Анны Франк в  бродвейской постановке. Отлично подходит к Шиндлеру–Нисону. Главное отличие от ирландского актера – Портман до кинопроб так и не удосужилась посмотреть «Звездные войны».

Мэйс Винду (член Совета Джедаев) – Сэмуэль Л.Джексон. «Does Marcellus Walles look like a bitch?». Именно так и должны выглядеть члены Совета Джедаев. Когда Лукас спросил Джексона, кого бы он хотел сыграть в «Звездных войнах», тот вполне серьезно ответил: «Йоду». Джексон появится в кадре всего на пять минут. Но он счастлив. На Совете его посадили рядышком с Йодой и дали подержаться за настоящий меч Джедая. В начале карьеры актер попросил своего агента: «Если будут снимать «Звездные войны», обязательно запиши меня на кастинг». Агент просьбу выполнил.

И все же так не бывает. Два года кинопроб и ошибок, три тысячи претендентов на роль маленького Анакина и сотни обложек с новоиспеченными героями. При этом Лукас совершенно спокойно мог бы снять свое замечательное кино совсем без актеров. Для Альфреда Хичкока, по его собственному замечанию, актеры являлись домашним скотом. Для Лукаса они – компьютерные пиксели. Он  оставляет им свободу действия только потому, что прекрасно знает: если понадобится, он все перекроит на компьютере. Как сказал один из менеджеров компании ILM: «Если актер повернул голову не в ту сторону, мы с удовольствием повернем ее за него».

Весной 1996 года Лукас пригласил своих ближайших соратников из Industrial Light & Magic в свои апартаменты на «Ранчо Скайуокера» и показал три с половиной тысячи набросков к своему новому эпосу. Сцены сражений, гонок и парадов. Более тысячи прорисованных персонажей для каждого отдельного плана. Все они должны быть рождены при помощи компьютеров. Супервайзер по спецэффектам Джон Кнолл вспоминает  историческое совещание с трепетом. Все были в глубоком шоке: «Это невозможно. Как мы собираемся это сделать?». Но история «Звездных войн» – это история о том, в чем разница между «невозможным» и «никогда до этого не совершенным». Простая арифметика: обычный летний блокбастер состоит из 2000 планов, из них  около 250 сняты в компьютерной графике. В «Титанике» таких планов около 500. В «Эпизоде I» 2200 планов, только 250 из них сняты без спецэффектов, и лишь одна склейка полностью не затронута цифровой обработкой.

Четыре с половиной года длилась работа над фильмом. При этом период съемок занял заурядные 65 дней. Могли бы уложиться и в месяц, если бы не пресловутая лукасовская обстоятельность и буря в тунисской пустыне, порушившая инвентарь и костюмы. Лукас приветствовал торнадо с восторгом. Двадцать лет назад, на съемках четвертого эпизода, редкое для тунисских земель стихийное бедствие также пронеслось над его киноплощадкой. Это был явно добрый знак. Наибольшие трудности у актеров возникли не в Тунисе, а в Лондоне, где в огромном заброшенном ангаре проходили павильонные съемки. Здесь исполнителям приходилось разговаривать с невидимыми героями или их муляжами, вместо фона из звездных пейзажей в ангаре красовался унылый голубой экран. Когда актерам надо было двигаться, драться на мечах или произносить речи, все было в порядке. Но как только они замирали в неподвижной позе, на мониторе появлялось нечто непотребное. Пришлось прибегнуть к помощи старого Голливуда и наблюдать за тем, как в статичном состоянии вели себя звезды 50-х – Лоуренс Оливье и Джеймс Стюарт (особое внимание было обращено на фильм «Окно во двор», где Стюарт, игравший инвалида, оставался большую часть фильма неподвижным).

Затем вся визуальная информация была помещена в компьютер: на ее основе вырисовывалась пластика и мимика как человекообразных, так и зооморфных персонажей. Даже на таком ответственном участке работы, как визуальные эффекты, режиссер был чрезвычайно экономен, если не сказать скуп. Никаких экстренных расходов и выходов за бюджетные рамки. Окончательный бюджет «Скрытой угрозы» составил около 120 миллионов долларов. Обычная по нынешним временам сумма не должна смущать. Лукас – скромный и независимый режиссер. И снимал он свой мир вдали от голливудских киностудий. Подобный проект, снятый под голливудской крышей, обошелся бы  в 250-300 миллионов долларов. У квакеров все по-другому. Дома, одежда, утварь – исключительно собственного изготовления, плюс фанатичная вера в глазах как у старейшин общины, так и у их помощников. На пятнадцатичасовой рабочий день никто не жаловался. «Мы делаем историю, мы делаем «Звездные войны».

К осени 1998 года фильм был закончен (хотя затяжной этап шлифовки и доработки деталей закончился незадолго до мировой премьеры – 19 мая). Взволнованный демиург пригласил старых друзей на предварительный показ. К финальным титрам от волнения не осталось и следа. Он был гранитно-спокоен. Ему стало не важно, какими словами будут ругаться критики, какие упреки ему предъявят поклонники, побьет ли первый эпизод мировые рекорды. В этот день Джордж Лукас видел на экране свое воображение. Его видения были воспроизведены с точностью до мельчайших деталей. В этот день скромный и застенчивый Джордж Лукас понял: ему удалось совершить то, чего не удавалось до сих пор никому во всей галактике.

Галактика. Весна-лето 99

Броситься на колени, пасть ниц, плакать от умиления и бормотать тарабарские молитвы – все, что хочется сделать при взгляде на королеву Амидалу, которую сыграла Натали Портман, знаменитая нимфетка Матильда из «Леона». В нью-йоркских трущобах у нее трогательно кровоточил носик, она доверчиво цеплялась за жилистую руку киллера и так по-детски неловко снимала свое ситцевое платье. В «Скрытой угрозе» от былой Матильды ничего не осталось. Эту девушку не обнимешь, не прижмешь к груди: драгоценная паутина кружев ручной работы не даст приблизиться, магический орнамент серебряной вышивки будет держать на почтительной дистанции – как охранный талисман, как заклинание. Амидала – не девушка, даже не королева, она – богиня. Дохристианская, из стародавних цивилизаций, которым тысячелетия небытия придают в наших глазах священный ужас. В ее платьях и головных уборах сочетаются моллюсковые формы японского синтаизма, багряно-золотые цвета тибетского буддизма, воинственные плюмажи африканских идолопоклонников. «Никакого футуризма – ищем будущее в прошлом», – под таким девизом шла работа над костюмами к новым «Звездным войнам». Руководила процессом Триша Биггар – модельер с большим опытом работы в британских театрах. Там она приобрела любовь к истории костюма и традиции. «Скрытая угроза» – не первый совместный проект художника и режиссера: Биггар одевала героев телесериала «Хроники молодого Индианы Джонса», созданного по лукасовской идее. Для того чтобы дальнейшее сотрудничество продолжалось, ей пришлось представить на утверждение Лукасу более двухсот эскизов. Мотивы для одежды героев «Эпизода 1» Биггар искала в нарядах для отправления культов древних эпох. «Звездные войны» больше не создают мифов – мифология закончилась на «Возвращении Джедая» (эпизод VI). Теперь «Звездные войны» – религия, и в симфонический саундтрек вплетены хоры – вечные спутники обрядов. Мы отправляемся к истокам этой религии, в дни детства Анакина, отца Люка Скайуокера. Никто не знает, от кого родила Шми Скайуокер своего сына Анакина. Возможно, его отец – Святой Дух, или та самая Великая Сила, о которой твердит в своих проповедях учитель Йода. Поэтому костюмы в новом фильме решены так, чтобы не вызывать иных чувств, кроме религиозных. Праотцы не могут носить серебристых комбинезонов из дискотечного гардероба семидесятых, да и паства не должна примерять одеяния святых.