Пол Беттани «Потому что я, бл...дь, английский панк»

— Мне позвонили из студии и предложили посмотреть сценарий «Легиона». Я его прочитал и решил, что будет круто сняться в роли ангела с гранатометом. С «Пастырем» та же история, никакого тандема с режиссером тут нет. 

 

— Я читаю сценарии и стараюсь каждый раз брать что-то радикально противоположное предыдущему. Это может звучать немного по-детски, но так и есть. Ну и потом, фильмы Стюарта такие трогательные, с этими их бесконечными реминисценциями. Похожи на b-movies из 80-х, я же в «Пастыре» никакой не священник, скорее Безумный Макс.

 

— Ну, не вижу в этом ничего предосудительного. Несмотря на то что это, в общем, опасная тема, ни у кого, кроме журналистов, пока не возникало ко мне никаких претензий. Да, почти все фильмы, где я снимался, в той или иной степени касаются религии — «Происхождение» про Дарвина или тот же «Код да Винчи». И все в порядке. «Код да Винчи» же в книжном стоит на полке с художественной литературой, а не в разделе, не знаю, «Философия» или «Религиозная мысль». Это выдумки, художественный вымысел. И в «Коде да Винчи» я играл монаха не потому, что я верующий, а потому, что этот образ занятный. Так что тут вообще нечего бояться. Если какой-нибудь христианин подойдет ко мне и скажет «Вы меня очень оскорбили своим фильмом», я отвечу: «Ну уж извините».

 

— Слушайте, ну это какой-то бред. Я вообще никогда не пойду, скажем, выпивать с кем-то, у кого в принципе есть этические претензии к чему угодно, я таких боюсь. «Код да Винчи» — это же детектив! Просто, скажем так, нетипичный. Или вот «Пастырь». Я вполне понимаю, что у кого-то по поводу труднообъяснимой маниакальной привязанности Стюарта к церковной эстетике могут возникнуть вопросы. Надо же о чем-то подискутировать. Вот если мы начнем обсуждать «Происхождение» или «Догвиль», то это будет совсем другой уровень дискуссии — мы можем полжизни обсуждать, как «Происхождение видов» ниспровергает религиозные догматы или, например, почему Ларс фон Триер постоянно издевается над женщинами. А в «Пастыре» нет никакой скрытой аллегории — это просто крутое зрелище в формате 3D. Боевик, на который люди приходят с попкорном, чтобы громко кричать «вау».

 

— Знаете, когда я решил сниматься в «Пастыре», у нас была по этому поводу пресс-конференция. И какой-то журналист говорит: «Пол, слушайте, вы же англичанин. У вас такое патологическое лицо, вам же надо играть серьезные роли. Вы можете себе представить Колина Ферта, который бегает по экрану с гранатометом? А почему вы себе это позволяете?» И тогда я делаю следующее. (Берет со стола бутылку, разбивает ее об пол.) «Почему?! ДА ПОТОМУ ЧТО Я, БЛ...ДЬ, АНГЛИЙСКИЙ ПАНК!» 

 

— Ну, мне просто одинаково нравятся и характерные роли, и роли в боевиках. Взять для сравнения «Происхождение» и «Пастыря». Одна история по-настоящему глубокая, я ночами не спал, размышляя над сценарием. А вторая требует чисто физических усилий, для нее надо было много работать над телом. И я не мог уснуть от ужаса, что с утра опять надо идти в спортзал. Но это вообще все неинтересно, вот когда я у фон Триера снимался — это было что-то. 

 

— Это было какое-то сумасшествие! Съемки у фон Триера — абсолютная противоположность всему, что ты когда-либо делал. Все его фильмы такие прекрасные, но сниматься в них, черт возьми, такая пытка. Ларсу неинтересно, что ты думаешь по поводу сценария или своей роли, ты никогда не можешь обсудить сценарий — даже в общих чертах. И потом, он издевается над актерами.

 

— Надо мной до этого момента так издевались только хулиганы в школе. Я никогда не позволял себя мучать! Но у Ларса на съемочной площадке чувствуешь себя именно школьником-придурком. Тебе кажется, что тебя ждет какая-то интересная интеллектуальная работа, а это совсем не так. Ты не понимаешь, что происходит, просто учишь текст, а потом Ларс кричит: «А теперь плачь! Ну давай, чего стоишь, плачь давай!» А ты понимаешь, что это вообще не нужно, но если пытаешься как-то обсудить, то он просто разворачивается и уходит с таким видом, как будто увидел раскапризничавшегося ребенка. Ларс все собирает на монтаже, ему не нужно, чтобы актеры пытались понять свои роли. Результат отличный, конечно, но этот знаменитый триеровский метод — ужас. Ларс вообще странный. 

 

— Ну вот, например, был случай. Когда я приехал сниматься в «Догвиле», Ларс забрал меня из аэропорта, чтобы отвезти в Тролльхеттен, где проходили съемки. Мы остановились на бензоколонке и зашли в магазин. И тут Ларс спрашивает: «Пол, тебе нужна порнография?» А мы только познакомились! «Что, простите?» — спрашиваю. «Ну, тебе нужны порножурналы?» — «Да нет, я в порядке, спасибо, конечно, Ларс». Тогда он подходит к стеллажу с порножурналами и покупает все сразу. Потом мы приезжаем в отель, Ларс вываливает все 300 журналов мне на пол и уходит. Возвращается через 15 минут с Николь Кидман. «Пол, это Николь». «Николь, это Пол. Николь, посмотри, какая у Пола гора порнографии!» Я пытаюсь оправдаться, мол, это не мое, это его! Ларс, в свою очередь, пожимает плечами и говорит: «Ну а чего, они же в твоем номере лежат, значит — твои». А потом он вышел, оставив нас с Николь разговаривать. И на середине беседы я смотрю в окно и вижу там лицо Ларса, который подтянулся снаружи на подоконнике и смотрит, чем мы там занимаемся. Когда мы встретились взглядами, он помахал мне ручкой и убежал.

 

— Вообще, все было очень странно. Он каждое утро стучал мне в дверь, а потом убегал. Однажды в шесть утра он постучался немного настойчивее, я вылез из кровати, открываю дверь и вижу — в коридоре стоит абсолютно голый Ларс. Я смутился, говорю: «Ларс, привет!» Ларс потупил глаза и отвечает: «Пол, а можно у тебя одолжить трусы?» Я до сих пор не понимаю, зачем он все это делал. Надеюсь, больше никогда с таким не встретиться. 

 

— Вообще, осенью выходит «Дополнительный залог», и это, я вам скажу, совсем не «Пастырь». Съемки длились всего 17 дней, там мы с Кевином Спейси, Джереми Айронсом и Саймоном Бейкером в течение 24 часов спасаем банковскую систему от краха. По-моему, получилось очень круто. Но вообще, я жду третьего ребенка. То есть, конечно, не я, а моя жена Дженнифер, но мы собираемся на лето уехать отдыхать в деревню. Как-то я немножко устал.