5 лучших детских книг ноября
Джилл Томлинсон «Пингвин, который хотел все знать»
Почти правдивая история взросления императорского пингвина, написанная английским зоологом. Прекрасно написанная — от первой фразы («Отто был пингвиненок. Он жил на лапах у папы на краю света») и до последней («Что, Отто, нравится быть пингвином?» — «Я уже привык»). С зоологической точки зрения — увлекательное и понятное описание нелегкой жизни пингвинов, с литературной — замечательный рассказ о солидарности, стойкости и мужестве. Пингвины не делят детей на своих и чужих: любой взрослый будет заботиться о любом детеныше как о родном. Пингвины не ссорятся: «пингвин пингвину друг», иначе в Антарктиде не выжить. Старшие помогают младшим, младшие слушаются старших, самцы и самки делят заботы о детях поровну. К выпуску книги на сайте издательства «Розовый жираф» начал работу Антарктический блог — в пару к Палеонтологическому блогу Ильи Колмановского и Никиты Зеленкова. Антарктический блог ведет Ольга Стефанова, снимающая документальный фильм о полярниках на станции «Беллинсгаузен». Ольга рассказывает о полярном священнике отце Сергие, который раньше работал участковым милиционером, о поваре Саныче, о морских слонах и птицах футляриках, о Дне поэтических чтений, на который на «Беллинсгаузен» приехали полярники с китайской, уругвайской и чилийской станций, ну и о пингвинах, конечно. Зайдите — не пожалеете.
Морис Карем «Сказки для Каприны»
Трагичные сказки бельгийского поэта Мориса Карема, написанные и впервые изданные после Второй мировой войны. Сказки довольно мрачные и невеселые, в духе Андерсена: герои терпят холод, нужду и одиночество, а развязка истории в большинстве случаев означает смерть одного из них. Мальчик умирает от пневмонии, потому что снеговик, которого он вылепил, отказался пожертвовать собой ради его спасения. Влюбленный альбатрос превращается в клочок морской пены, потому что его любви позавидовал безобразный пингвин. Старый волшебник умирает, потому что… ну все, хватит. С одной стороны, это отлично изданная книга с красивыми иллюстрациями Натальи Салиенко и переводом, который выполнил талантливый детский поэт Михаил Яснов, — с другой стороны, я не решусь подарить ее никому из своих друзей. Хотя, может быть, мои друзья просто не любят Андерсена.
Тим Собакин «Из переписки с коровой»
История отношений городского вагоновожатого и деревенской коровы Нюры — в стихах и прозе. Вагоновожатый пишет корове о своей несбывшейся мечте стать астрономом («по ночам на работу влекомым»), отвечает на ее вопрос «Откуда появились ложка и вилка», загадывает корове загадки, а также много размышляет, фантазирует и пишет стихи, сидя в своей пустой квартире один на один с кактусом. Под Новый год, когда одиночество особенно мучительно, к вагоновожатому приезжает из деревни корова Нюра — они пьют компот, поют песни, а потом корова засыпает на диване. Переиздание лиричной и смешной книги Тима Собакина: впервые она вышла в 1991 году в издательстве «Детская литература», теперь ее выпустило издательство «Эгмонт» с замечательными иллюстрациями Зины Суровой в серии «Пестрый квадрат». Курирует серию писатель Артур Гиваргизов: он отбирает тексты современных авторов и приглашает художников-иллюстраторов — на сегодняшний день выпущено пять книг под маркой «Пестрого квадрата». Кроме Тима Собакина это сборник ироничных анекдотов Сергея Георгиева «Дрессировщик бутербродов» с фантастическими и довольно мрачными иллюстрациями Екатерины Силиной (скорее, взрослое чтение); тяготеющий к абсурду «Непослушный пират» самого Артура Гиваргизова с иллюстрациями Максима Покалева — автору и художнику непостижимым образом удается передать ощущение Москвы 2000-х, хотя книга — просто об играющем в пирата школьнике; не выдающийся, но и не стыдный сборник рассказов Валентины Дегтевой «Бублик для гуманоида» и книга Михаила Есеновского «Главный шпионский вопрос» — короткие и смешные истории про мальчика Юру, который, во-первых, не боялся ничего, кроме крокодила под кроватью, скелета за шторой, дырки в ванне и еще десятка вещей, а во-вторых, ел по утрам кашу, отчего у него, Юры, все время что-нибудь вырастало — длинный нос, косички, рога, парашют за спиной или еще что-нибудь полезное.
Арнольд Лобел «Квак и Жаб снова вместе»
Воспевающие дружбу сказки про двух добродушных лягушек. В самый раз, чтобы читать трехлетнему ребенку или дать первокласснику, чтобы читал сам (шрифт в книге крупный, рассчитанный на детей). Бурый Жаб приземист и пузат, склонен к меланхолии, зеленый Квак высок и подтянут, настроен оптимистично, оба они знают цену дружбе и ведут радостную жизнь, в которой приключений ровно столько, сколько нужно маленькому существу. Эти жабы —джентльмены, которые носят пиджаки, любят ходить друг к другу в гости на чай и живут в своем уютном мире, где добродетель всегда торжествует, совершенно очевидно родом из книги Кеннета Грэма «Ветер в ивах». Автор — американский писатель и художник Арнольд Лобел, классик теперь уже прошлого, ХХ века, сочинял и рисовал истории про Квака и Жаба в 1970-х. Это третья книга про Квака и Жаба, изданная на русском языке, две другие — «Воздушный змей» и «Пуговица».
Барбру Линдгрен «Лоранга, Мазарин и Дартаньян»
Невероятные истории из жизни трех шведских мужчин. Толстый мальчик Мазарин любит валяться под диваном, уплетать булочки и купаться в гараже без крыши, который доверху залило дождем. Его ленивый папаша Лоранга любит валяться под кухонным столом и слушать эстрадную музыку — он сроду не работал («Загубить лучшие годы!»), зато знает, как справиться с тысячью тигров и как надо охотиться на скорпионов. Дедушка по имени Дартаньян, «довольно старая развалина», то воображает себя водопроводчиком и ломает в доме трубы, то предстает индейцем Оленья Нога и раскачивается под потолком в леопардовых плавках. Во дворе на куче мусора спит жираф, в почтовом ящике — совы. В этой семье есть еще четвертый мужчина — прадедушка в образе сидящей на дереве кукушки, — но он такой старый, что может только куковать, поэтому не в счет. Книга Барбру Линдгрен вышла несколько месяцев назад — все это время я упрямо отказывалась ее замечать, непонятно почему. Возможно, мне казалось, что 140 страниц неразбавленной чепухи — это слишком. Но чепуха оказалась виртуозно написана — это во-первых. А во-вторых, невозможно не симпатизировать героям, в чьей жизни всегда есть место бесшабашному подвигу и чьи дни никогда не бывают омрачены унынием и беспокойством. В заключение хотелось бы сказать об иллюстрациях Надежды Суворовой, сделанных разноцветными фломастерами, иллюстрациях размашистых и ярких, которые врываются на страницы и хлещут через край, как фонтан из сломанной трубы, — и которые на сто процентов совпадают с характером текста Барбру Линдгрен.