Новые детективы

Доля «обычных детективов» — отечественных и переводных — на рынке резко сократилась. Они, конечно, есть, но у вас гораздо больше шансов наткнуться на детектив, где сыщиком будет Ленин или Илья Муромец, чем комиссар полиции или работник МУРа. «Афиша» выбрала десять недавно выпущенных детективов, на которые стоит обратить внимание.

Антон Чижъ «Божественный яд»
Из сугроба торчит тело гермафродита с татуировкой-пентаграммой, профессор химии Серебряков, создавший рецепт наркотической бурды из отвара мухоморов и коровьей мочи, умирает при загадочных обстоятельствах, Петербург терроризируют две дамы в вуалях.
«Первый роман о Ванзарове» есть хроника нескольких недель перед «кровавым воскресеньем» — и альтернативная подоплека известных событий. Известно, кажется, все, и сами события, и комбинация мистики, уголовщины и политики, и стилистическая галантерейщина («в аккурат», «сумерничал», «светский щеголь», «господин в партикулярном платье», «жандармского корпуса полковник», «манкирование приличиями» — на первой странице), однако вердикт: не «очередной эпигонский ретродетектив», а «замечательный детектив, и точка». Потому что играет автор (кому бы ни принадлежал псевдоним) на чужой территории выдающимся образом. И это всего лишь второй случай, когда кто-то переигрывает Акунина по выстраиванию интриги. Бонусы — удачный герой (ближе к финалу романа Ванзаров признается, что по молодости писал письмо своему кумиру, московскому сыщику Фандорину, но на самом деле больше напоминает по психотипу юзефовичевского Путилина), исключительно динамичный ритм и — остроумие: автору хватило ума самому обыграть явную вторичность своей серии. Подзаголовок дает основания надеяться на продолжение.

Питер Джеймс «Убийственно просто»
Чисто английское убийство XXI века сочинено американцем и по-американски же выглядит. Четверо приятелей-шутников, жители Сассекса, на мальчишнике законопачивают пятого, у которого завтра свадьба, в гроб и закапывают в глухом лесу — вот тебе трубочка, чтоб дышать, рация, чтоб слышать, как мы веселимся в стрип-клубе, и порножурнал, чтоб не скучать. Не доехав до стрип-клуба, мастера розыгрыша погибают в автокатастрофе.
Координаты заживо погребенного жениха неизвестны — и, хуже того, не похоже, что невеста особенно хочет, чтобы его обнаружили; странно ведет себя и шестой приятель, опоздавший на мальчишник: он знает, что его друга закопали, но молчит, а никто не знает, что он знает. Все они успешные бизнесмены, то есть в деле замешаны большие деньги. Распутывает всю эту историю сыщик Грейс, у которого у самого когда-то пропала жена. Хорошо придуманный, плохо предсказуемый, по-своему остроумный, тщательно протертый для легкого аэропортного усвоения, без жил, хрящей и костей, детектив — первый в целой серии об этом сыщике. Несколько странно, правда, натолкнуться в детективе про Англию на голливудскую сцену с погоней на вертолетах — ну так это скорее достоинство, чем изъян.

Калеб Карр «Итальянский секретарь. Дальнейшие приключения Шерлока Холмса»
Приблудный, от американца, автора «Алиениста» и «Ангела тьмы», роман про Шерлока Холмса — имитация настолько квалифицированная и деликатная, что без особых натяжек выдерживает сопоставление с классической, конан-дойлевской холмсианой. Первые привидения (главная тема романа — Шерлок Холмс и паранормальные явления) появляются прямо на Бейкер-стрит, напротив дома 221б; но призраки хозяйничают и в Шотландии, куда сыщика и его биографа вызывает Майкрофт. Там уже есть два свежих, зверски исколотых трупа, один призрак (итальянский секретарь Риццио, убитый триста лет назад) и один труп потенциальный — английская королева: на нее готовится покушение.
Автор обходится — и это самое важное в таких случаях — без самодеятельности: Холмс все так же остроумен, Ватсон такой же растяпа, миссис Хадсон дуется и отказывается покупать своему жильцу еду, а брат, Майкрофт Холмс, оказывается, имеет право сидеть в августейшем присутствии; мы явно недооценивали его социальный статус. Не верьте рекламе, утверждающей, что этот «готический детектив» — чуть ли не родной брат «Собаке Баскервилей»; явления разного, конечно, калибра, но надо быть очень упертым сторонником чистоты крови, чтобы отказаться от такого хорошего романа только потому, что он подписан не тем именем.

Андреас Эшбах «Нобелевская премия»
В авиакатастрофе погибают трое экспертов, от решения которых зависит выбор лауреата Нобелевской премии по медицине. Ганс-Улоф Андерсон тоже член коллегии выборщиков. У него похищают дочь — и требуют, чтобы он проголосовал за указанного кандидата. В полицию идти бессмысленно — там все куплено шантажистами; и тогда он обращается за помощью к своему шурину, профессиональному промышленному шпиону. Страниц через сто от начала роман неожиданно мутирует: вместо одного, «он»-героя, начинается текст про другого — от «я». Этот второй рассказчик, который тоже кое-что знает о научном мире, правда, с другой стороны, обнаруживает нечто удивительное, совсем не то, что можно было ожидать.
Немец Адреас-«Видео-Иисус»-«Один-триллион-долларов»-Эшбах выдал еще один научный триллер, где есть все, что вы хотели знать о Нобелевской премии (скрытые механизмы, история, стоимость банкетного меню на одну персону и принципы отбора победителей), техника промышленного шпионажа и квалифицированные пассажи об устройстве человеческого мозга; триллер особенно эффектный потому, что он основан на трюке с ненадежным рассказчиком. После таких романов не возникает сомнений: если бы Нобелевскую премию вручали за детективную литературу, то Эшбах наверняка бы уже числился в листе ожидания.

Мастер Чэнь «Любимая мартышка дома Тан»
Некто во все лопатки улепетывает по экзотической — благоухает сандаловое дерево, стрекочут цикады — местности от карлика-убийцы. Позже, уже на выдохе, выяснится, что жертва покушения — и рассказчик — это Нанидад Маниах, самаркандский бизнесмен, шпион, литератор и искусный любовник, а попали мы в Китай VIII века, и то, что здесь происходит, называется «заговор против императора» — к такому выводу приходит Нанидад, сам расследующий преступление против себя. «Любимая мартышка» — это любовница китайского императора, а также главного героя. Многоплановая эротическая линия — целые отрывки из древних трактатов, советы эксперта, отдельные переживания («вспомни следы зубов на правой ягодице прекрасной дочери Зарины» и все такое) — не столько конкурирует или сплетается со шпионской интригой, сколько служит той воздушной подушкой, на которой неподготовленные читатели проскакивают слишком заковыристые диалоги и слишком специальные подробности. Неудивительно, что заканчивается роман гигантским борделем. Претензии — или благодарности (если привыкнуть ко всему вышеописанному, роман может показаться захватывающим) — следует предъявлять вовсе не абстрактному китайцу, а вполне конкретному лицу: Мастер Чэнь — это скрывшийся за маской русский востоковед и политолог Д.Косырев, а его «Мартышка» — лишь первый роман о Нанидаде Маниахе.

Дэвид Дикинсон «Покушение на шедевр»
1899 год. В Лондоне задушен арт-критик, собиравшийся устроить грандиозное разоблачение: выставка старых мастеров, которая вот-вот откроется, изобилует фальшивками. Лондонский рынок искусства на грани хаоса. Богатые американцы готовы платить за английских Рафаэлей и Гейнсборо баснословные суммы, но если разразится скандал, главная биржа искусства переместится на континент. В мир арт-дилеров и искусствоведов погружается сыщик-энтузиаст лорд Пауэрскорт, до того уже выручивший британскую банковскую систему («Банк, хранящий смерть»), обнаруживший убийцу наследника престола («Спи, милый принц»); через год ему суждено раскрыть тайну серийных убийств англиканских священников («Ад в тихой обители»).
Эти четыре псевдовикторианских романа — лучшая переводная детективная серия последнего времени; пропускать не следует как минимум три книги («Принц» — факультативно). В обложки, имитирующие Times за соответствующий год, завернуто то, что называется «классический английский детектив»: изящная криминальная интрига, плотность событийной сетки и, самое важное, особый тон — проявляющийся в юморе, в сдержанности, в отдельных словечках; тон, который так нравится иностранцам, — так, что те готовы платить за эту английскую породистость сколько спросят — и не особенно интересоваться степенью ее подлинности.

Фрэнсис Брайан «Джим Хокинс и проклятие острова сокровищ»
Знакомая местность — пустынные окрестности Бристоля, гостиница «Адмирал Бенбоу». Знакомые фигуры — доктор Ливси, сквайр Трелони, Джим Хокинс, Бен Ганн и Джон Сильвер. Знакомая рассказчицкая манера. После известных событий прошло десять лет — и вот однажды обстоятельства складываются так, что Джим Хокинс опять вынужден бежать из Англии — опять на «Испаньоле», и опять он отправляется туда, где свирепствует болотная лихорадка, где закопаны серебряные слитки и где, не исключено, еще не умерли оставленные на произвол судьбы пираты: «Остров сокровищ предстал перед моими глазами точно таким, каким я его видел в воспоминаниях, таким же внушающим ужас, каким он являлся мне в ночных кошмарах». Продолжение «Острова сокровищ» — нехалтурное, похожее на оригинал и в очень приличном переводе — может, и не абсолютный шедевр, но во всяком случае, есть некоторая уверенность, что Стивенсон не встанет из могилы, чтобы покарать наглеца, укравшего у него героев. Ирландский писатель форсировал авантюрную интригу любовной (Джиму самое время искать невесту) и детективной подоплекой (преступление из-за наследства: незаконный наследник всеми средствами пытается убрать законного) — и роман закрутился. По крайней мере есть повод перечитать оригинал — уважительный повод.

Гарольд Шехтер «Nevermore»
Молодой Эдгар Аллан По — пока еще только литературный критик, но уже детектив-любитель — расследует серию убийств в Балтиморе: преступник оставляет рядом с трупом надпись, сделанную кровью жертвы, — «Nevermore». В паре с По работает треш-писатель Дэвид Крокетт — сначала объект его критической деятельности и угроза его жизни, а затем коллега и приятель. Вдвоем они странная, комическая пара, оба склонны к преувеличениям — но по-разному: По — романтик, постоянно пребывающий в состоянии нервического возбуждения, Крокетт — хвастливый здоровяк, чуждый всякого пафоса.
Кажется, что Шехтер всего лишь имитирует литературный стиль 30-х годов XIX века, но на самом деле его записки от «я» — не особенно завуалированная пародия на классические тексты По. Цитируются курсивные начертания, отдельные слова, настроения, мотивы, целые сюжеты: человек-обезьяна, мальстрем, какие-то призраки, зловещие двойники, Линор. Версия Шехтера — и основание для его детективов — состоит в том, что По стал сочинять свои рассказы на основе событий, действительно происшедших с ним самим; Шехтеру остается лишь реконструировать «подлинные» события. Это первый из пяти романов, якобы написанных По о самом себе, — из них по-русски есть пока еще два (в другом издательстве, переводе и оформлении): «Разговорчивый покойник» и «Маска Красной Смерти».

Кэтрин Джинкс «Инквизитор»
1318 год, юг Франции. Инквизиция — и конкретно главный герой, доминиканский монах брат Бернар, — выявляет ведьм и колдунов и одновременно искореняет остатки катарской ереси. Некто убивает сначала начальника Бернара — а затем еще одного монаха. Странно, что тела расчленены, а то даже и изрублены в капусту, — явно чтобы скрыть что-то. Под подозрением может оказаться кто угодно: на костер отправляют даже за предков-еретиков, и поэтому, кстати, реестры с именами еретиков — это документы, с помощью которых можно вымогать деньги из потенциальных жертв (если, конечно, не боишься, что тебя поймает за руку честный коллега). Очень некстати Бернар влюбляется в одну из женщин, подозреваемых в колдовстве, — и мы видим, как трудно быть честным инквизитором: надо искать еретиков, ловить убийц, спасать невинных — и одновременно отводить подозрения от себя. В итоге получается «Имя розы» — но «Имя розы» нового образца, адаптированное под более массовые вкусы: меньше богословских споров, игр и семиотики, больше жестокости, секса и нелепых суеверий. Легче усваивается — но и быстрее выветривается.

Олег Дивов «Храбр»
Когда фантаст Олег Дивов «отреставрировал» русские былины, у него получились две неожиданно свежо выглядящие повести об Илье Муромце. В первой храбр-богатырь Илья Урманин еще скрывает свои способности к дедукции (да и не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы, увидев кости, оставшиеся от жителей целой деревни, понять, что их съел людоед, рычащий в соседнем лесу) и попросту, без затей, обычным бревном, дерется с хтоническим чудищем. Зато во второй — «Запас удачи» — Илья распутывает действительно сложную детективную интригу, связанную с пропажей княжеской серебряной чаши, которая нашлась в вещах одного из калик перехожих, юношей, высланных из Новгорода в паломничество в Иерусалим за пьяный поджог церкви. Все эти события разворачиваются на фоне напряженной международной обстановки: херсонесский стратиг Цула порвал с Константинополем и басилевс просит киевского князя, чтобы тот живьем прислал ему мятежника; между русскими городами тем временем шныряет соглядчик франкского короля Болеслав, а из Греции возвращается афонский русский резидент Иванище Долгополый. «Былины, — сообщает Дивов в послесловии, — могут подступать к реальности вплотную, главное — уметь это видеть»; не только к реальности, как видим, но и к литературному жанру, который, как считается, был изобретен лишь в XIX веке.