Как группа Biting Elbows пришла к успеху

— Восемь с лишним миллионов просмотров за пять дней. Поздравляю.

— На самом деле уже больше десяти — на Vimeo еще два с половиной. Нас же сначала закрыл YouTube, и я в панике еще и на Vimeo клип залил, а потом снимать его оттуда поздно было.

— А за что вас закрыл YouTube?

— Там в качестве причины была указана обнаженка, хотя в клипе обнаженки никакой нет. Уж точно не больше, чем в любом хип-хоп-видео, например. Я думаю, просто люди начали жаловаться, модератор посмотрел на заставку клипа, увидел женскую грудь, а само видео даже смотреть не стал. И закрыл. Я им написал: «Ребята, вы посмотрите до конца», — и через пару часов все вернулось. Нам вообще казалось сначала, что это довольно дешево — ставить женскую грудь на обложку, но когда мы просмотрели весь клип несколько раз в поисках кадра на заставку, то кроме взрыва «Волги», который не очень хорошо выглядит на статичном плане, не обнаружилось ничего подходящего. В итоге это дало приятный эффект; люди пишут: «Пришел ради сисек, остался ради офигенного клипа».

— Вы сразу программировали «Bad Motherfucker» как вирус? Это ведь к тому же вторая часть истории про героя, наверняка вы об этом задумывались.

— Скажу так: когда мы снимали, я озвучил для себя в голове какие-то цифры. Когда выкладывали первую часть «Office Escape», я думал — меньше 50 тысяч просмотров будет просто смехотворно, потому что ролик классный и уникальный. Но двум миллионам просмотров я, конечно, удивился, не ожидал. Что касается нового видео, то тут мы снимали и параллельно писали музыку — долго писали, очень основательно к этому подошли. Да, я знал, что будет успех. Я понимал, что будет много просмотров. Я про себя решил: меньше пяти миллионов будет очень нелогично, больше пяти — очень приятно. Все.

— Ваше видео запостили в твиттере Даррен Аронофски, Сэмюэль Л.Джексон… Еще кто-нибудь был?

— Томми Ли — он выложил с припиской «fucking sick shit». И еще было очень приятно, когда мне скинули ссылку на Flying Lotus, который похвалил нас в своем фейсбуке. Это меня убило, потому что он, как и Аронофски, — очень неожиданный поклонник для нашего видео. Это как если бы Вуди Аллен мне комплимент сделал. Просто уровень фильмов Аронофски очень высокий, плюс он вкладывает очень много мысли в них. «Реквием по мечте» в свое время побил рекорд по количеству монтажных склеек. Их там было две с половиной или три тысячи, он всегда очень заморачивался технически. Поэтому тем более приятно. Сэмюэль Л.Джексон — это весело, круто, классно, у него 20 тысяч фолловеров в твиттере, и он нам очень помог, но вот перепост от Аронофски для меня как для режиссера — это уже серьезно.

— А где все эти люди наткнулись на клип, не в вашем же фейсбуке?

— Я вам скажу: этот ролик посмотрели все в Лос-Анджелесе. Все, кто занимается кино, его видели. Ну и, видимо, они не просто смотрят, а делятся — и в итоге доходит до клиентов, агентов, актеров и режиссеров. Фейсбук тут ни при чем. Это магия хорошего клипа.

— Но есть много хороших клипов, которые просто не дошли до зрителей в Лос-Анджелесе.

— Все просто. Есть много хороших клипов, которые ничем не отличаются от всего остального. У нас необычный клип. Для меня до сих пор загадка, почему так никто не снял, тем более после первого ролика. Когда мы его выложили, я ждал, что все поймут, что можно сделать крутой экшен не за бешеные деньги, но почему-то никто не снял, прошло полтора года.

— А как вы это снимали вообще? У вас-то много склеек?

— Снимали все по сценам, а потом выбирали кусочки и монтировали. Склеек до фига, штук 50–60, наверное. Например, момент, где он спрыгивает на охранника. Мы снимаем, как он бежит, затем спрыгивает, охранник встает, он бьет охранника, стреляет, раз-два, стреляет, раз-два, поворот, склейка. Я думаю, кроме нас ни у кого в мире подходящего опыта нет, чтобы такие ролики снимать за восемь смен.

— За восемь смен? И сколько участвовало людей?

— Все вместе — наверное, человек пятьдесят. Сорок друзей и десять профессионалов. Или даже поменьше. Я, пять постановщиков-трюкачей и мой продюсер Катя Кононенко. И еще был великолепный человек, который размутил нам все эти объекты. Я в первый раз в жизни работал, не думая о том, как я буду снимать и дадут ли мне нужные разрешения, — когда сам этим занимаешься, это портит много крови. Обычно я делал все это сам, и это выпивает очень много крови, если ты не умеешь общаться нормально с бюрократией — а я не буду никогда нормально общаться с бюрократией.

— Вы не назвали оператора. Правильно я понимаю, что им был тот человек, к голове которого все это время была прикреплена камера?

— Да. И он не профессионал. Он просто парень, который может надеть эту штуку и снимать в ней так круто, как никто другой. И он снимал подавляющее большинство сцен — все, кроме самых смертельных трюков. С тачки на тачку я ему не разрешил прыгнуть. Хотя я знаю, что он прыгнул бы без проблем, потому что он физически подготовлен не хуже, чем профессиональные каскадеры. Но когда дело касается трюков вроде полета в шахту с торчащей арматурой или укуса собаки в незащищенную руку, тут надо быть аккуратным.

— Что вы дальше будете делать как режиссер?

— Мы — я и моя продюсерская команда — полтора года готовим полный метр, который будет абсолютной противоположностью такого вот прямого экшена, как «Insane Office Escape». Фильм на английском, снимать будем в России. Очень хочется уже приступить, мы живем с этим проектом полтора года, и это будет крутое кино.

— Вы делаете все на английском. Глупо, наверное, спрашивать почему.

— Нет, на самом деле не глупый вопрос, на него есть внятный ответ. Песни я пишу на английском, потому что я не слушаю русскую музыку вообще и тексты по-русски писать не умею — умею по-английски. Нечестным быть не хочется, а чужое я бы петь никогда не стал. Что же касается кино — мы с моим другом-сценаристом написали три добротных сценария, пошли с ними ко всем нашим студиям, все прочитали и сказали одно и то же: «Хорошо, но снимать это тут бессмысленно». И я подумал: если здесь не получится, надо сразу писать туда. Кино мы готовили здесь и сотрудничали с продюсером в Нью-Йорке, аккуратно и не торопясь. Сейчас появилось много больших предложений оттуда,  через неделю полетим, узнаем, что еще нас там ждет. Надеемся, что хайп, связанный с роликом и этими вот предложениями, поможет нам найти и зацепить хорошего актера.

— Biting Elbows знают именно по этим двум вирусным видео — и только. Как вам кажется, можно ли сейчас быть успешным музыкантом, просто играя музыку?

— Знаете, я не эксперт в мировом музыкальном рынке. Я могу сказать, что есть шикарнейшие группы, которых слушают и которые не делают вирусных роликов. Это просто еще один путь. Я видел хороший плакатик в интернете, где написано, что сегодня музыкант должен уметь делать. Огромный список всего, от промоутирования и съемок клипов до общения с поклонниками в интернете, и в конце приписано — «ну и да, надо писать классную музыку». Это, конечно, очень трагично по сути. Было бы классно, если бы я мог просто сидеть дома, записывать песню, и другие бы ей занимались. Но сейчас, если просто сидеть и записывать альбом, дальше ты не пройдешь. Ведь группа-то у нас не свежая. Мы работали и учились этому всему довольно долго. И раз мы нашли у себя такую сильную сторону, если я могу снимать клипы, которые люди будут смотреть, я думаю, грех было этим не воспользоваться.