Скульптуры Янсена, опера Гласса и другие важные события на фестивале «Политех»

Медиаопера «Икар на краю времени» Брайана Грина

Американский физик Брайан Грин, занимающийся проблемами космологии и квантовой гравитации, придумал оперу, а музыку к ней написал Филип Гласс

Иван Боганцев, заместитель генерального директора Политехнического музея: «Грин приезжал в Москву в прошлом году, читал лекцию на «Стрелке», и мы показывали эту медиаоперу в театральном центре «На Страстном». В этом году мы связались с ним вновь: помимо того что он великий физик и доброй души человек, он еще и основатель нью-йоркского фестиваля науки World Science Festival, и у него было свое видение того, как проводить такие мероприятия. В WSF больше закрытых площадок и специальных мероприятий, он менее развлекательный и более инновационный. Это связано прежде всего с тем, что Нью-Йорк в отличие от Москвы действительно находится на передовой современной науки. Нам же сложно найти много ученых, которые занимаются прорывной наукой, умеют хорошо говорить и при этом наши соотечественники. Однако с художественной точки зрения мы отстаем не так сильно и можем что-то показать. Поэтому наш фестиваль сдвинулся немножко в сторону перформанса и сайнс-арта. Так, медиаопера про Икара — это постановка детской книжки Грина о том, как Икар летал на край Вселенной. Выглядит происходящее так: вы садитесь в зрительном зале, чтец зачитывает текст книги, играет большой инструментальный оркестр, а на большом экране идет видеопроекция».

Playtronica Саши Паса

Лаборатория, где можно преобразовать в звук энергию любого предмета: в руках умельцев запоют и сосиски, и ботинки, и кочан капусты

Саша Пас, автор мастерской: «Еще в детстве я увлекался музыкой — слушал, учился, играл, писал. Поэтому как только появилась возможность шагнуть за рамки ее потребления и появились новейшие технологии игры, к примеру, создание звуков через прикосновение к незвучащим предметам, я решил, что хочу создать лабораторию Playtronica и сам играть дальше. В русском языке глагол «играть» используют в основном, когда имеют в виду актеров, музыкантов и детей, получается, что игра — это особое состояние человека, разрешенное только до определенного возраста или ввиду характера деятельности человека. При этом играть, в общем-то, еще означает смотреть на обычные вещи с необычной стороны. Поэтому мы в рамках Playtronica пытаемся выстроить новую парадигму музыкального образования, основанную на принципах непрерывного сенсорного восприятия».

«Блестящая мысль» Николая Полисского

Колоссальный деревянный «Конструктор» создателя «Архстояния» Николая Полисского: 7000 модулей собираются в любую форму, которую посетители могут доработать сами

Николай Полисский, автор проекта: «Деревянные детали «Конструктора» — это, по сути, дерево, которое осталось от создания предыдущих скульптур. Мы это дерево подготовили, для того чтобы из него можно было создавать причудливые формы в режиме реального времени. Материал, несмотря на кажущуюся простоту, оказался очень пластичным, с богатой пиксельной фактурой. По сути, это художественное осмысление новой природы, которая будет возникать под воздействием человека. Меня в этом смысле всегда вос­хищали научные достижения современности: запредельный подвиг ученых в смысле открытия каких-то совсем новых миров, дерзновения типа адронного коллайдера, полета в космос. Все это — с одной стороны, не прикладные в обычной жизни, но глобальные открытия и поиски».

Неньютоновская жидкость

В рамках фестиваля состоится эксперимент, в ходе которого любой желающий сможет буквально пробежаться по поверхности пусть не воды, но жидкости — неньютоновской

Анна Ликальтер, Юра Михайловский, Иван Титов, координаторы: «В данном случае это не какой-то изысканный сайнс-арт и не перформанс, а развле­кательный научный аттракцион. Бассейн с не­ньютоновской жидкостью — известный сюжет ­научно-популярных передач; на примере жидко­сти, состоящей из крахмала и воды, объясняется, почему нельзя ходить по воде, но можно по неньютоновской жидкости. В рамках этого проекта мы хотим провести занятия для детей, на которых рассмотрим свойства жидкости (текучесть, сохранение объема, вязкость, волны плотности, сосуществование с другими фазами того же вещества). Дети попробуют сделать неньютоновскую жидкость самостоятельно».

«Ghostcubes» Эрика Оберга

Подвижные деревянные кубы-оригами шведа Эрика Оберга в конце прошлого года взорвали интернет, и теперь он гастролирует по всему миру, демонстрируя свой перформанс с парящими в воздухе изменчивыми фигурами

Александра Хазина, куратор проекта: «Эрик Оберг окончил цирковую школу в Стокгольме и какое-то время выступал в качестве жонглера в цирковой труппе — сегодня же у него своя мастерская, где он занимается изобретательством и экспериментами на стыке дизайна и фокусов. Собственно, его проект и интересен тем, что выглядит как цирковое действо. Он сам называет это деревянными оригами: это такие скульптуры, которые принимают различные формы, и зритель, глядя на них, совершенно не понимает, что такое вообще возможно. В действительности это математически просчитанный механизм, который позволяет осуществить хитрое взаимодействие дерева и крепления. Так чисто научная, математическая разработка превращается в перформанс, который для обычного человека выглядит чем-то совершенно невероятным».

Видеопроект Клемана Бриана «Face of Nature»

Французский художник изобрел специальную технологию, которая в отличие от обычного видеомэппинга позволяет создавать объемные проекции на деревьях

Клеман Бриан, автор проекта: «Проекция — это простейший процесс передачи изображения при помощи света и отображения этого изображения при попадании света на тело. Проекция работает и внутри нас: наши глаза — это проекторы, конструирующие видимую реальность. Именно благодаря этим двум изображениям, проецируемым внутри нас, наше сознание достраивает визуальную, понимаемую и чувствуемую действительность. Работа с проекцией связана с размышле­нием о том, кто мы такие и что из себя представляет наш взгляд на мир. Наша сетчатка — экран, на который проецируется картина мира, а световая проекция, которую я делаю, — это как бы обратный путь: мир становится экраном для моего проекта. А вообще, просто подумайте о том, что мы — живые прожекторы».

Кинетические скульптуры «Strandbeests» Тео Янсена

Выставка огромных членистоногих чудищ, плавно передвигающихся по поверхности песка, приводимых в движение при помощи пневматики и ветра

Иван Боганцев, заместитель генерального директора Политехнического музея: «Это самое дорогое во всем фестивале, я был готов биться об стенку, чтобы его привезти. Основная мысль Янсена в том, что эти деревянные монстры — его дети. Он закладывает в них некую философию и одновременно механизмы по выживанию. Например, они дошли до воды — и идут обратно. Или прошли вдоль пляжа, начался прилив, и они это как-то понимают и не идут обратно. У Янсена есть ­целая идея о размножении своих существ. Так, между всеми элементами его конструкций есть определенная пропорция, длина локтей и коленей, позволяющая существу, например, плавно перемещаться. И это все достигается за счет определенных пропорций, а пропорции — это код, то есть набор цифр. Янсен обнародовал этот код, и студенты стали воспроизводить существо самостоятельно, на 3D-принтерах. И вот для Янсена код — это ДНК, а студенты — механизм воспроизводства, благо­даря которым организм живет своей жизнью. ­Какие-то студенты начинают менять код — он нам показывал модели, которые ходят плавнее, чем у Тео. Такой код более живучий, ведь уже запущен эволюционный процесс. Все это кажется немного безумным, но при этом идея-то большая, идея настоящего демиурга».

PaperDude Бена Ансворта

Мечта любой мамы тинейджера: совмещение компьютерной игры и спортивного тренажера и одновременно оммаж фильмам про виртуальную реальность из 80-х

Бен Ансворт, президент и сооснователь Globa­core: «Изначально PaperDude VR появился как способ демонстрации технологии Oculus Rift VR — мы были первыми, кто вложился на Kickstarter в его создание. Наш бизнес построен на использовании развивающихся технологий в различных интересных комбинациях с целью создать что-то новое, чего раньше никто не делал. Проблема, на которую мы сразу обратили внимание, состояла в том, что пользователь Oculus не мог видеть свое тело, взглянув вниз, и иллюзия разрушалась. Из-за этого мы стали экспериментировать с Kinect, чтобы добавить телодвижения в виртуальную окружающую среду. Однажды во время обсуждения заказа клиент попросил смастерить что-нибудь для стационарного велосипеда — и все сошлось. Как только мы смогли подключиться к скоростным данным велосипеда, используя Kinect для отслеживания движений, мы поняли, что можем и создать демо, которое встраивается в нашу самую любимую ретроигрушку Paperboy. В данный момент эта технология хорошо подходит и для быстро­растущего рынка в других областях — в частности, многие фитнес-игры вроде Wii, Kinect Sports и PlayStation Move Fitness заинтересованы в такой разработке: она очень здорово мотивирует».

Зона машин Руба Голдберга

Экспозиция самого передового музея науки The Exploratorium в Сан-Франциско и одновременно мастер-класс, где учат составлять цепи реакций из подручных предметов, что-то вроде эффекта домино, но намного интереснее

Майк Петрих, директор музея The Exploratorium: «Любовь к разнообразным механизмам и машинам пришла ко мне, когда я впервые посетил Cabaret Mechanical Theatre в Лондоне, где простые устройства, сцепления, рычаги были использованы для создания причудливых машин, раскрывающих перед тобой какой-то сюжет. Изящество и простота этих механических конструкций могли бы поспорить со сложными высокотехнологичными устройствами, которые мы ежедневно используем в нашей повседневной жизни, но при этом эти маленькие механизмы заставляют нас думать по-другому, относиться к происходящему с юмором и вдохновением. Это то, что надо знать, и одновременно что-то, подвигающее к глубокому мыслительному процессу и изучению предмета».

Большой книжный лабиринт и «Бестиарий»

Иллюстратор Александр Райхштейн построит на фестивале большой лабиринт из книг, а также привезет «Бестиарий», героев которого смогут сваять гости мероприятия

Александр Райхштейн, художник, создатель проектов: «Лабиринты я делал и прежде: в 1994 году у меня был проект, приуроченный к 200-летию старейшей финской публичной библиотеки. Я же книжный художник по образованию, книга для меня объект знакомый, и я использовал книгу как строительный материал и создавал из него структуры: спирали, меандры, лабиринты. Эти структуры обладают таким свойством: они засасывают в себя, заставляют войти внутрь. В этих лабиринтах нет тупиков, там нельзя заблудиться; на символическом уровне такой лабиринт — это долгий и извилистый путь к истине, путь к самому себе. Мои проекты — это аттракционы в исходном смысле слова, то есть они обязательно содержат что-то притягательное, привлекательное. 

То, что я делаю, предназначено для всех, не только для искусствоведческой элиты. С детьми я работаю просто потому, что у них реакция непосредственная, их легче зацепить: например, они начинают играть в моем «Бестиарии» и затягивают туда взрослых. Они сразу реагируют, у них нет тормозов, они не скованны, и в этом смысле они — идеальная аудитория для современного искусства (которое ошибочно считается трудным для восприятия). Дети не только идеальная публика для такого искусства, они — во всяком случае, в моих проектах — его мотор: я передоверил им часть работы скульптора, и они прекрасно с этой задачей справляются. В «Бестиарии», когда вы подносите одну глыбу к другой, они срастаются у вас на глазах — подобно тому, как в русских сказках срастаются части разрубленного богатыря при окроплении их мертвой водой. Мне интересен вопрос соотношения науки и чуда: я охотно бы рассказывал про магию, таящуюся во фрагментах древних скульптур, но, к сожалению, вынужден сообщать, что это волшебство обеспечивается супермагнитами, от которых может прийти в негодность ваша пластиковая карта. Впрочем, оттого что я назвал чудо магнитом, волшебство вовсе не исчезло: магнит и магия — даже слова звучат похоже, а действие магнитного поля непонятно до конца, хотя мы и умеем им пользоваться». 

Фестиваль «Политех» пройдет на ВДНХ, на Площади промышленности перед павильоном «Космос». Вход на все события, кроме выставки Тео Янсена, бесплатный.