Медицина в Москве
Врач-гинеколог о контрацепции и предложении запретить аборты
«Афиша» поговорила c автором книги «Честный разговор с российским гинекологом» Дмитрием Лубниным об инициативах депутатов запретить аборты и том, как на самом деле обстоят дела с сексуальным просвещением в России.
- За последний месяц некоторые депутаты Госдумы снова начали дискуссии про запрет бесплатных абортов. Инициатива никуда дальше не пошла. Но разговоры ведутся с 2011 года. Учитывая непредсказуемость нашей законодательной системы, хочется сразу же спросить: а что, если действительно однажды возьмут и проголосуют за такой закон?
- Нужно сразу оговориться, что, скорее всего, этот закон не примут. У нас в стране уже был опыт запрета абортов. Очевидно, что, как только аборты будут запрещены или будут введены какие-то серьезные ограничения, тут же появится индустрия криминальных абортов. Если сам аборт — это ужасная, калечащая женщину операция, то криминальный аборт — это в десятки раз более серьезная проблема. У нас есть статистика смертей после абортов, произведенных в медицинских учреждениях. Есть осложнения, которые возникают после таких операций, которые могут быть жизнеугрожающими и приводить к нарушению репродуктивной функции, а криминальные аборты — это опаснее в десятки раз. В современных условиях это может превратиться еще и в «абортный туризм» — люди будут выезжать делать аборт в те страны, где он разрешен. В России на каждый абсурдный закон, который у нас появляется, — даже до его выхода — уже есть куча лайфхаков.
- Я читала, что жительницы Ирландии, где аборты запрещены, как раз вынужденно ездят в соседние страны — чаще всего в Голландию.
- Есть даже отдельные корабли, на которых люди выходят в море — и там делают аборты на нейтральной территории. То, что сейчас аборты легальны и в их отношении есть медицинский регламент, — очень хорошо. Риск для здоровья существенно ниже, в особенности если аборт медикаментозный. Аборты сами по себе ужасны, но нужно понимать, что проблема в другом. Аборты возникают оттого, что большинство женщин не умеют грамотно предохраняться. В цивилизованных странах постоянная контрацепция — гормональные контрацептивы и внутриматочная спираль — распространена в разы больше, чем у нас. Около 50% женщин в Европе и Америке используют постоянную контрацепцию. Я в одной из статистических подборок видел, что на всю страну у нас около 3% женщин используют постоянную контрацепцию — и 15% от их общего числа живут в крупных городах. Самый распространенный способ предохранения в нашей стране — это прерванный половой акт, а за ним идут презервативы. Убеждать российских женщин в том, что нужно принимать контрацептивы, что это безопасно и является профилактикой гинекологических заболеваний, — бесполезно (Подробную историю оральной контрацепции читайте здесь. – Прим.ред.).
- Почему бесполезно?
- Укрепившийся с советских времен миф о том, что нет ничего хуже, чем контрацептивы, передается по наследству. В итоге распространенная в России ситуация «А давай без презерватива! Да я успею» и приводит к такому количеству абортов. Но в нашей стране больше поддерживается движение, которое распространяет псевдоинформацию о том, что контрацептивы придуманы ВОЗ и страшными американцами и приведут к вымиранию России. Я все эти конспирологические теории про ВОЗ читал в интернете и видел, как во все это верят люди. При этом у нас мало кто понимает, что постоянные контрацептивы — это наиболее исследованные препараты, потому что их одновременно принимает большое количество людей на Земле. Даже современные женщины, приходящие ко мне на прием, часто отказываются от постоянной контрацепции: «Я поправлюсь», «Я после них не забеременею» и так далее. Это все мифы из советских времен, когда руководство приравнивало гормональные контрацептивы к западной агитке — жвачка, джинсы, кроссовки, контрацептивы. При этом было большое исследование ВОЗ, в котором показана динамика: у женщины, принимающей гормональные контрацептивы, на 90% меньше шансов заболеть гинекологическими заболеваниями, полипами, кистами, раками эндометрия, яичников, толстой кишки, раком молочной железы и так далее. Когда кто-то из депутатов пытается запретить бесплатные аборты — это уникальный способ решения проблемы, когда мы ее не только не решим, но и усугубим и создадим еще дополнительную. И главное, что именно то же течение, которое сейчас поднимает волну относительно запрета абортов, будет категорически препятствовать двум основным вещам: половому воспитанию и пропаганде использования постоянной контрацепции. В их понимании это стимул для того, чтобы люди раньше начинали половую жизнь, а это опять же противоречит принципам, которые они пропагандируют. В этом вся беда: страна делает ставку на людей, которые заводят нас в такие дремучие дебри. Делается акцент не на образование, а на религиозные подходы к этому вопросу. Если еще в начале 2000-х была попытка донести до общества необходимость полового воспитания и пропаганды безопасного секса, то сейчас всему этому приписывается бездуховность, распущенность. Но половая жизнь никуда не денется, она просто перестанет контролироваться медициной.
- Вернемся к сегодняшней ситуации. Насколько сегодня распространены платные аборты в клиниках?
- Сложно сказать, потому что нет никакой четкой статистики. Более популярные сейчас медикаментозные аборты в любом случае платные. При этом они имеют ограничения, потому что выполняются только на очень ранних сроках беременности. Где-то полгода назад я участвовал в одном ток-шоу, и нас поставили против религиозных фанатиков, которые кричали и требовали запретить и медикаментозные, и медицински обусловленные аборты, когда прерывание беременности выполняется по медицинским показаниям, например, если у ребенка заболевание, несовместимое с жизнью. Сейчас медицина шагнула вперед и мы имеем возможность получать информацию о будущем ребенке на 6–8 неделе без вмешательства в организм — по сути, за счет анализа крови.
- Я читала про медикаментозные аборты на разных женских форумах. Кажется, многие его опасаются, считая, что он может быть неэффективным. Какие у него преимущества и недостатки?
- Его однократная эффективность составляет около 85%. Во-первых, главное, чтобы он был выполнен не позже четко определенного срока. Если делать его на более позднем сроке, он будет уже действительно неэффективен. Во-вторых, должна быть дана полноценная доза препарата, а иногда эту дозу недодают. В-третьих, в небольшом проценте случаев есть проблема, когда происходит выкидыш, но не до конца. Тогда нужно удаление остатков инструментальным способом. Так как на поверхность выходят драматически неприятные случаи, то они и создают такую репутацию. Но вообще при правильном проведении протокола у медикаментозного аборта очень хорошая результативность. Я его в целом даже поддерживаю. У аборта есть две отрицательные с медицинской точки зрения составляющие: первая — прерывание беременности, которое нарушает работу организма и, в частности, репродуктивной системы, второе — последствия, которые возникают при травме матки. Вторая проблема иногда может иметь очень плохие последствия. Так как медикаментозный аборт исключает из себя в подавляющем большинстве случаев травматический механический этап, то он может оказывать только небольшое повреждающее действие на уровне эндокринной системы. Иногда коммерческие клиники халатно подходят к проблеме и не отслеживают пациентов, что приводит потом к проблемам.
- Следующий вопрос довольно сложно сформулировать. Он про отношение самих женщин к аборту. На Западе уже несколько лет развернута большая кампания, призванная перестать демонизировать женщин, делающих аборт. Это ее решение, она имеет на него право. Как это все воспринимается в России?
- Я сам сильный противник абортов и достаточно давно их не провожу. Каждый раз, когда у моих пациенток возникают хоть какие-то сомнения, делать или не делать аборт, я могу часами их отговаривать, и — за редкими случаями — мне практически всегда удается их переубедить. У женщин почти всегда возникает это метательное состояние, при котором они не могут принять правильное решение. Поэтому есть «закон о тишине», когда женщине запрещено делать аборт в день обращения. Ей дается время подумать и взвесить свое решение. История каждого аборта — это одна маленькая история женщины. Все женщины относятся к абортам плохо — тут не может быть никакой радости. Если говорить о таком феминизме, что женщина — сама себе хозяйка, я возражу и скажу, что она тогда сама должна контролировать свою половую жизнь и полноценным образом предохраняться: либо принимать препараты, либо использовать презервативы.
- Презервативы рвутся, женщина может забыть выпить таблетку. Некоторые вещи происходят неосознанно.
- Безусловно, тогда нужно знать о том, что существует экстренная контрацепция. В случае пропущенных таблеток нужно знать, что с момента пропущенной таблетки до последнего дня цикла нужно дополнительно применять барьерную контрацепцию. Сама постановка проблемы «У женщины есть право на аборт» странная. Законодательно нам никто не запрещает наносить себе увечья: можно взять и забить себе в голову ржавый гвоздь. Никто не возбудит уголовного дела — разве что осмотрит психиатр. Право женщины делать аборт — это ее право делать с собой все, что она захочет. Вопрос в другом: запрещать ей это делать категорически нельзя, потому что если она решила сделать аборт, значит, она не готова. Ни одна женщина не должна быть насильно матерью. Вот это действительно ее право.
- Вы сказали, что всегда беретесь отговаривать пациенток. Вообще, на ваш взгляд, должен ли врач вмешиваться в этот процесс принятия решения?
- Да, должен. Врач не должен вмешиваться в личную жизнь пациентки. Но он должен разговаривать с ней, предоставляя ей возможность быть максимально информированной о последствиях аборта. По-медицински необходимо объяснить женщине, что выполняемая процедура может отразиться на ее возможности впоследствии иметь детей. Какой бы ни был аборт, так иногда случается, что однажды прерванная беременность без какой-либо видимой причины приводит женщину к стойкому бесплодию. Почему так происходит, неизвестно. Когда женщина принимает это решение без врача, советуясь с подругами или родителями, решение получается однобоким. Врач дополняет картину. Он делает решение более правильным и менее эмоциональным. Есть женщины, которые ходят на 35-й аборт и продолжают беременеть, а есть те, кто после одного аборта имеет стойкое бесплодие. Поэтому нет ни одного адекватного гинеколога, который был бы за аборт, если для него его работа не просто заработок денег.
Феминистка, театральный режиссер Леда Гарина запустила проект «Право на аборт»: женщины и мужчины могут записать ролик и аргументированно объяснить, почему нельзя потакать инициативам депутатов и РПЦ в отношении прав женщин принимать решение об аборте самостоятельно
- Возвращаясь к инициативам наших законодателей, спрошу сразу про предложение депутата Мизулиной заставлять женщин слушать сердцебиение плода в день обращения на аборт. Кажется, более жестокой меры уже не придумаешь.
- Несмотря на то что госпожа Мизулина занимает руководящий пост, все ее предложения носят совершенно провокационный характер. Очевидно, что она существует в этой политической системе, чтобы провоцировать и запускать некую волну обсуждения. Ей поэтому разрешают нести этот вздор. Но на самом деле на женщину это не всегда влияет. У меня были пациентки, которые слышали сердцебиение своего плода, но в итоге принимали взвешенное решение прекратить беременность. Женщине нужно дать возможность принять спокойное, взвешенное решение, а не эмоциональное и необдуманное. Задача врача не вогнать ее в аффективное состояние, а дать ей много-много информации и отправить ее думать. В некоторых конкретных ситуациях настаивать на сохранении беременности — ломать женщинам жизнь. Вообще это запрещенный прием. Это как посмотреть на пациента и сказать: «Что-то мне кажется, что у вас онкология» или «Мне кажется, вы не забеременеете». Приди кто-то и скажи мне: «Что-то мне не нравится твоя родинка, а не онкологическая ли она», даже я, человек с медицинским образованием, запаникую и побегу сдавать все на свете анализы — и делать все что угодно, лишь бы это озвученное вслух мнение не подтвердилось. Сердцебиение — такой же запрещенный прием.
- Как в России вообще обстоит дело с культурой планирования семьи? Насколько она распространена?
- Я как раз сейчас пишу вторую книжку под названием «Время беременеть» (первая, «Честный разговор с российским гинекологом», продается, например, здесь). И сейчас занимаюсь главой, которая называется «Подготовка к беременности». Я не занимаюсь социологией и анализирую очень узкую выборку пациентов, которые попали ко мне не случайно, — это люди с активной позицией. Сейчас появляется маленькая прослойка молодых людей, которые принимают ответственное решение создать семью, ведут здоровый образ жизни, предохраняются до определенного момента, а потом, уже когда готовы, начинают планировать ребенка. У меня иногда от таких пациентов слезы на глаза выступают от умиления, потому что это то, что хотелось бы видеть повсеместно. Но они составляют только небольшой процент от креативного класса, живущего в больших городах. Это те же люди, которые ходят в спортзал, отказываются от вредных привычек, хорошо питаются, бегают марафоны и так далее, — в общем, все те, кто в нашей стране пытается начать жить цивилизованной жизнью. Сейчас для планирования семьи создано очень много условий — клиники рекламируют подготовку к беременности, беременеть стали и более взрослые женщины. При этом в российских клиниках я часто встречаюсь с не всегда честным подходом: видя озабоченность будущих родителей, им начинают предлагать очень крупные обследования, как будто они в космос собираются, что-то безостановочно лечить — в общем, делают много затратных и не всегда обязательных процедур. Нужно находить баланс между необходимым и достаточным. Собственно, это все то, чем я занимаюсь, — популяризацией здорового образа жизни и распространением простой информации о контрацепции и беременности. Если государство этого не делает, то это должны делать отдельные люди.
- В США часто организуют всякие инстаграм-челленджи, чтобы женщины сами ходили на профилактические обследования. Лена Данем не так давно запустила целую кампанию в поддержку планирования беременности и так далее. Почему в России всего этого нет? Это ведь не государственные инициативы, это такое состояние общества, получается.
- Вы сейчас сформулировали то, что у меня крутится в сознании давно. В России все эти инициативы падают на асфальтовую почву. Понять, почему так происходит, я не могу. Я своим пациенткам всегда говорю, что нужно ходить на профилактические проверки. Они сразу же в ответ: «А может, не надо?» Приходит женщина лет 40. «Вы делали маммографию? — Нет, а зачем она мне? — Ну, это профилактика, чтобы, если что, вовремя обнаружить рак молочной железы. — Да не надо, я трогала, у меня все хорошо. Еще ездить куда-то, я к вам еле выбралась». И так почти все время. В России мы сталкиваемся с абсолютным непониманием основ профилактической медицины. Ценности жизни нет, у многих людей ощущение, что они умрут одномоментно, трагично, в секунды, как будто бросившись на амбразуру. И абсолютно никто не понимает, что у этого нежелания следить за своим здоровьем могут быть последствия. Только маленькая прослойка людей осознает эту ответственность перед собой — за свою половую жизнь, за свое здоровье. А сейчас мы видим проявление патерналистской модели государства: «Ах, вы еще и аборты делаете? Мы вам и их запретим». Зато таким обществом куда легче управлять.
Интервью