Не до трусов
«У меня украли трусы! И еще пояс для чулок! — кричала по телефону моя подруга Лола. — Нет, ты представь, в такой гостинице — и воруют!»
Лола звонила из Парижа, в субботу, в девять утра. То есть это в Москве было девять, а у Лолы — семь. Лола, вообще-то, обычно просыпается к двенадцати. И объясняет свой режим дня словами: «Сон — это жизнь». Но тут — особый случай. Уж очень возмутительная ситуация. Сразу не до сна становится. Ведь на ресепшен в «Георге V» жаловаться не пойдешь — в самом деле, как можно сказать пожилому седовласому мужчине со взглядом Маргарет Тэтчер про пропажу трусов. Неудобно как-то.
В такую отчаянную минуту даже подруги не очень-то поддерживают — дают обидные советы более внимательно следить за бельем. А Лола, между прочим, следит. У нее в вещах всегда полный, безукоризненный, прямо параноидальный порядок. Именно поэтому она пропажу трусов и заметила. Другая девушка на исчезновение двух шелковых тряпочек Christian Dior из огромной горы шелковых тряпочек Christian Dior не обратила бы ни малейшего внимания. На то, видимо, злоумышленницы горничные и делают ставку. Лолин случай — не исключение. В хороших гостиницах действительно время от времени пропадают вещи. Так, конечно, пустяки, из-за которых устраивать скандал как-то неловко. Особенно если у гостиницы — репутация, почтенный возраст, цены от €600 за номер и портье, похожий на Маргарет Тэтчер. Вот у одного моего друга в подобной лондонской гостинице пропала бутылка виски, еще у одной подруги — в барселонской гостинице, включенной в конде-настовский справочник «Дизайнерские отели», — стащили кашемировую пижаму. Эта подруга, правда, стесняться не стала и устроила на ресепшен такой скандал, что ей администрация гостиницы выдала €300 на новую пижаму. Но эта моя подруга, можно сказать, американка. Уехала в Нью-Йорк в пятнадцать лет, сделала там карьеру, несовместимую с такими душевными качествами, как застенчивость и скромность.
А вот московскому человеку в похожих ситуациях приходится трудно. Мы же когда едем в Европу, некоторые навыки, необходимые для жизни дома, попросту отключаем. И в очереди на регистрацию в аэропорту можем стоять смирно, соблюдая дистанцию. А если кто нам на ногу наступит, мы его испепелять взглядом не станем. И машину по трассе Ницца — Барселона мы водим совсем не так, как по Минскому шоссе. А как-то более вежливо, доброжелательно и безопасно. Хотя нам их штрафы за превышение скорости не страшны. Не то что это происходит совсем уж осознанно. Просто происходит — и все. Такое добровольное разоружение — на время отпуска. Между тем иногда из номера в «Георге V» исчезают трусы. А прекрасная, юная, стройная итальянка — продавщица из магазина пластинок, точно никогда не бывавшая в Москве образца 1990 года, может сказать раздраженно: «Вас много, а я одна». И лондонские таксисты с идеальным произношением катают туристов по городу с не меньшим цинизмом, чем их московские коллеги по маршруту Казанский вокзал — Ленинградский вокзал. И вот тогда мы очень удивляемся и обижаемся — как будто правила игры нарушают. Собственная беззащитность вызывает настоящее удивление. Недавно на Сицилии одна моя подруга даже плакала за рулем — так ее обидела местная «газель». «Здесь вообще так ездить не должны! Как же так! Вот были бы мы в Москве, мы б еще посмотрели, кто кого! А тут я не могу, не могу тут!» Да и не надо, наверное. Собственно, в мирный европейский отпуск хочется еще и затем, чтобы перестать хмурить брови, отвечать улыбкой на взгляды совершенно посторонних людей, ласково разговаривать с чужими детьми и — хотя бы на время — отказаться от этой постоянной внутренней московской готовности дать сдачи. На это, оказывается, уходит очень много сил. И если их хотя бы неделю тратить на что-нибудь другое, можно прекрасно провести время. Вот и Лола моя решила на пропажу трусов махнуть рукой. Пошла и купила новые — четыре пары, с запасом. Хотя это на нее очень, очень непохоже.