Марьинский театр

На первом этаже моего 25-этажного дома в Марьине висят два документа. Первый – диплом победителя городского конкурса «Москва – мой дом, моя судьба» в номинации «Мы соседи – мы друзья». Второй – повестка дня очередного собрания жильцов: «1. О дверном глазке квартиры 37. 2. Вопрос о выгуле домашних животных».

7 сентября 2003 года, в День города, наш дом оцепила милиция. Собаки обнюхали весь двор в поисках взрывчатки. В лужицу, именуемую жильцами альпийской горкой, запустили рыбу. Через несколько часов жильцы накидали в водоем несколько килограммов мелочи.

Делегация городского правительства и префект вручали диплом лучшему дому Москвы. Префект сказал: «В совместной работе по благоустройству дома у вас сложилось сообщество людей, которые вместе организуют досуг, пропагандируют культуру быта и здоровый образ жизни».

Пока это происходило, какая-то полная женщина в расшитом серебром кокошнике сидела в будке консьержки на первом этаже и непрерывно болтала по мобильному. Оказалось, это певица Людмила Рюмина, которая вышла после префекта и спела о том, как хорошеет Москва.

Первое время жизнь в обычной башне на улице Верхние Поля ничего подобного не предвещала. Начали с составления графиков мытья полов на этаже, затем – во всем доме, затем было организовано товарищество собственников жилья (ТСЖ). Придумали устав, правила, выбрали председателя. Ею стала пенсионерка из 85-й квартиры Галина Ивановна, крашенная под блондинку дама в кожаном полупальто.

Изучив законодательство, Галина Ивановна потребовала от управы района денег, которые полагались на ремонт дома. На эти деньги была установлена детская площадка, в самых неожиданных и труднодоступных местах (например, за контейнерами для мусора) разбиты цветочные клумбы, а также построены «карманы» для стоянки автомобилей. А чтобы соседний дом здесь не парковался, решили построить забор – только соседний дом был против.

Утром в 9.00 вокруг крана «Ивановец» собрались две группы женщин в норковых шубах. В 9.00 они просто перекрикивались:

– Будете машины здесь ставить, мы вам шины проколем.

– А мы вам, сукам, в рожи плевать будем.

Все завершилось двумя сломанными конечностями, по одной на каждый дом, и приездом патруля ОВД, который выступил на стороне Галины Ивановны.

Теперь ОВД – основной рычаг ее власти. В подъезде развешаны объявления: «Не царапайте лифты. Штраф – 1000 рублей. Возможно применение сил ОВД». А в ближайшее время в доме должны установить «тревожную кнопку» для вызова милиционеров, в случае если гость одного из жильцов не захочет показать паспорт консьержке. Вообще, любое нарушение – к примеру, ремонт в выходные – карается в доме штрафом, накладываемым лично председателем ТСЖ. Есть специальный телефон, по которому принимаются доносы.

Кажется, что дальше улучшать дом некуда. Мусоропровод заколотили – жильцы ходят с мусорными ведрами на улицу. Галина Ивановна говорит так: «В соседнем доме вот мусоропровод открыт, так крысы до десятого этажа бегают». На каждом этаже – пальмы и фикусы, по стенам развешаны картины. Стены в главном холле отделаны мрамором, на потолке – многорожковая люстра, а под ламбрекенами – вазы с цветами.

Именно в этот холл представители ста сорока четырех квартир собираются на ежегодное заседание. Нарушителей всего двое: крашеный блондин, к которому ежедневно приходит новый гость, при этом каждый представляется консьержке братом. И брюнетка, злостная неплательщица очередных поборов вроде взноса за очистку декоративного фонтанчика. «Кто вычеркнул свою фамилию из позорного списка неплательщиков у лифта?» – возмущается Галина Ивановна. Никто не отзывается. Того, кто вычеркивал, конечно же, найдут – посмотрев запись с камеры наружного наблюдения, которые установлены повсюду.

Обсуждение начинается с рассмотрения жалобы жильца из 37-й, которому рабочие, привезшие пианино в 39-ю, поцарапали дверной глазок. После длительных прений вопрос отложен до следующего раза – для выяснения обстоятельств.

Второй пункт повестки дня касается проживающей в квартире 41 таксы по кличке Чижик. У Чижика на мраморном подъездном полу разъезжаются лапы. «Они, – говорит председательница, – грязнят и царапают мрамор. С живьем пусть только через черный ход ходят». Принято единогласно – за проголосовала даже Чижикова хозяйка. Вот уже месяц из солидарности с собаками нашего дома я хожу только через черный ход: в протокол было внесено предложение одного из жильцов ввести полный запрет на содержание домашних животных.