«У нас не музей конного двора, у нас музей дворца» Что будет с «Останкино»

Станислав Пошвыкин

руководитель мастерской №8 «Моспроекта-2»

«Генеральный план XVIII века мы положили в основу развития «Останкино» по части наличия сооружений на территории».

«Интерьеры каким-то чудом сохранились до сегодняшнего времени, несмотря на порой нелепую реставрацию, плохие фундаменты, осадки, дерево в качестве основного материала — все это настоящее. По качеству интерьеров у нас такого, по-моему, нет сейчас».

«Наш проект незамысловатый, на территории не появляется ничего нового. Будут воспроизведены те же самые объекты, что были при Шереметеве, которые не сохранились. Единственное новое строение (и то под вопросом, появится ли оно) — это входной павильон, где будет билетная касса».

«У современного музея много нужд: тысячи единиц хранения, реставрационные мастерские, образовательная часть, библиотеки — сейчас ничего этого нет. Как мы решаем эту проблему пространства? Мы делаем в конном дворе некоторое углубление-складку, которое позволяет нам устроить два пространства: первое — подземное, второе — для проведения каких-то действий. Все наши графические поиски — это лишь воспроизведение исторических объемов».

«Мы видели то, что проектировалось до нас. Предполагалось перекрытие конного двора стеклянной пирамидой и много других чудесных решений. Но у нас не музей конного двора, у нас музей дворца «Останкино».

Антон Горянов

начальник отдела музейно-выставочной работы Департамента культуры Москвы

«Дворец стоит наполненный экспонатами двести лет. Все это время он эксплуатировался в режиме сельского деревянного дома, в котором зимой никто не живет. То есть зимой переставали топить печи, хозяева уезжали и приезжали только в мае».

Борис Пастернак

главный архитектор Центра историко-градостроительных исследований (ЦИГИ)

«Это проектирование (событие в «Гараже» — Прим. ред.) — новая практика по отношению к проектам реставрации, она даже не используется в мире».

«Есть стратегия государственной реставрации, так сейчас происходит и в Европе. Когда государство участвует в реставрации, оно хочет сделать все так хорошо и так надолго, что это приводит к тому, что полностью разбирают, делают новые камни, старые отправляют в музей, собор Парижской Богоматери очищают и он становится желтеньким и мы не знаем, был ли у него изначально такой облик. Государственные вложения должны быть на века. Я бы хотел предостеречь от этой тенденции. И максимально нежная и тактичная консервация дворца и ценностей, которые нам чудом достались, мне представляется первичным предметом обсуждения».

Варвара Мельникова

директор Strelka Institute

«В защиту посетителей хотелось бы отметить, что усадьба «Останкино» находится не в пустыне, и если она будет объектом, которые многие захотят посетить, то усадьба может выступить отличным катализатором для развития всей территории, что не является задачей Мосгорнаследия, но является задачей более амбициозной — для Москомархитектуры и других».

Алексей Муратов

главный редактор журнала «Проект Россия»

«Дворец может принять около 50 тысяч человек, чтобы он сохранялся в нормальном состоянии, мы это знаем. И вопрос — насколько соответствуют объемы запрограммированной инфраструктуры такому человекопотоку. Меня очень удивляет, что мы так сосредотачиваемся на объектах, потому что сначала было бы неплохо обсудить стратегию развития музея, а потом уже переходить к обсуждению конкретных объектов».

Варвара Ракина

заместитель директора по научной работе музея-усадьбы «Останкино»

«Когда ставятся жесткие сроки, это самое тяжелое для памятника. Потому что это не позволяет учитывать те особенности, которые уникальны. У нас, например, совершенно уникальные обои конца XVIII века, такого вообще нет нигде. Снять их оттуда для реставрации нереально, это много километров обоев. Значит, реставрация будет проходить на месте, с мая по октябрь, зимой там работать нельзя. Пока представить себе, сколько потребуется времени, нельзя».

«Два года года назад мы пережили шок, когда приехал Лужков, вышел к журналистам и сказал: «Отреставрируем за год, работы начнем завтра, без конкурса. Восстановим электроснабжение, теплоснабжение, вентиляцию, канализацию, построим развлекательный комплекс и автостоянку». И не знаю, что бы с дворцом случилось, если бы не девиз Шереметевых «Deus conservat omnia» («Бог сохраняет все»). А через десять дней Лужков потерял доверие. Теперь мы надеемся, что никто таких сроков нам ставить не будет, все будут понимать, что нужны очень тщательные, высоконаучные подходы». 

Константин Михайлов

координатор общественного движения «Архнадзор»

«Я считаю, что реставрация «Останкино» должна быть вынесена на совет профессионального сообщества, это крайне важно. Важно также, в каком соотношении здесь присутствует законодательство, — как бы то ни было, это территория федерального памятника и строительство на этой территории запрещено. Также хотелось бы понимать, существовали ли те здания, которые собираются воссоздать, в какой-то конкретный момент времени, получит ли вся усадьба в целом вид, который она имела в какой-то исторический период, и как это будет сочетаться с видом парка и с самим дворцом».