«Кажется, здесь все очень материалистичны и хотят только машину побольше» Молодые архитекторы из Боготы, Монпелье и Берлина о современной Москве

Откуда: Берлин

Где учились: Universität der Künste Berlin

Дипломный проект: пространство для сторителлинга в Марракеше

«О Москве мы ничего не знали, если не считать того, что мы жили в Берлине, который, конечно, в чем-то на Москву похож. У нас от города смешанное впечатление. Когда работаешь в таких командах, как на Archiprix, где все из разных городов, начинаешь сравнивать их друг с другом и смотреть — где что лучше, где что упущено. Парк Горького, например, — отличное место, у нас таких нет — с музыкой, подушками на траве, за этим видна большая работа. Но что нас беспокоит — это какие цели перед собой ставит общество, чего хотят люди. Кажется, что в Москве все очень материалистичны и хотят только машину побольше. Может быть, это из-за всех политических трансформаций, и теперь всем очень важно быть индивидуалистами, стать богатыми, привлечь к себе внимание. Но что хорошо — тут чувствуется, что город меняется, это очень хорошее ощущение. В Берлине было такое же ощущение лет двадцать назад, но теперь осталось скорее разочарование. Город оказался более консервативным в плане архитектуры, чем мог бы быть.

Здесь мы работаем со школами и школьными дворами. В городе их очень много, но при этом в большинстве случаев используется всего четыре типа зданий. Мы думаем, что самое лучшее — это попытаться вовлечь тех, кто живет вокруг школ, в обсуждение; спросить их, чего они хотят. Сколько энергии они готовы вложить в то, чтобы сделать их лучше, индивидуальнее. Так что мы хотим изменить скорее сам процесс, чем предложить какие-то конкретные решения для каждого двора. Зато это может привести к тому, что лет через десять все школы и школьные дворы будут разными. Тогда и у детей, и у жителей района появится что-то, с чем можно будет себя идентифицировать».

Откуда: Глазго

Где учился: University of Glasgow, The Glasgow School of Art

Дипломный проект: мавзолей ледника в Ватнайёкюдле

«Дома меня все спрашивали — как ты представляешь себе Москву? Должен сказать, что она оказалась гораздо более европейским городом, чем я думал. Конечно, мы были только в центре, а я знаю, что московские окраины выглядят совсем иначе. Но эти широченные улицы, конечно, поражают — мне сказали, что они такие широкие для того, чтобы, даже если во время войны дома будут разрушены, все равно оставалось бы место для танков. Интересно посмотреть на город, который построен исходя из таких соображений! Поэтому я записался в группу, которая занимается тем, что в Москве связано с войной и секретными службами, всеми этими закрытыми зонами, бункерами, тайными коммуникациями, Метро-2 (если оно вообще существует) и прочим. Это как бы вторая природа города, скрытая от всех — в том числе и от нас, тех, кто ее пытается изучить! Хотя мы были в Министерстве обороны, смотрели на здание КГБ. Что если все это отдать городу, вывести из него военных? В Лондоне, например, военных не так много, в том числе и потому, что земля очень дорогая. А если они есть, то они не привлекают к себе такого внимания — просто стоит дом, и вы даже не задумаетесь, что там сидит какое-то армейское ведомство. Еще у нас созрело фантастическое предложение — устроить «день переключения» сразу после Дня Победы — когда все общественные пространства отдаются военным, а они, наоборот, пускают горожан в свою часть города. Это как бы парад наоборот — вместо того чтобы быть зрителем, вы становитесь участником, понимаете, как устроено это пространство. Это было бы совсем другое ощущение города, я думаю».

Откуда: Милан

Где учился: Politecnico di Milano

Дипломный проект: здание галереи на острове Лансароте

«На Archiprix я за все плачу сам — билеты, виза, жилье. Но для меня это очень интересный проект, в первую очередь из-за выставки — участвовать в ней с таким большим количеством людей, общаться с ними — это большая удача. Я пока не знаю, каким будет результат нашего воркшопа, но это меня не слишком сильно беспокоит. Посмотреть на то, как работает архитектор из Бангладеш, и сравнить это с работой его коллеги из Голландии — вот что важно. Это помогает мне лучше разобраться и в архитектуре, и в других людях, и в себе.

Наша группа на Archiprix работает над проблемой зеленых пространств. Мы разделились на две части и работаем над двумя участками. Моя подгруппа — с небольшой деревенькой в Южном Бутово, которая окружена железной дорогой со всех сторон. Мы поехали туда, чтобы понять, что там происходит. И трудно даже уложить это в голове — как так получилось, что деревня оказалась внутри города. И как с ней теперь надо поступить. В Милане таких мест нет, есть просто заброшенные участки внутри города, которые мы пытаемся как-то изменить, найти им какое-то новое применение. Думаю, что в конце концов, мы даже не захотим предлагать там что-то делать конкретное. Скорее всего, надо понять, как правильно рассказать про это место остальным и самим жителям. Мы можем сделать что-то вроде поста в блоге про эту деревню, рассказа о том, что в ней происходит, что там есть, что там можно делать, откуда открывается лучший вид на нее. То есть хочется найти способ так рассказать про это место, чтобы для него открывались новые перспективы».

Откуда: Роттердам

Где училась: Rotterdam Academy of Architecture and Urban Design

Дипломный проект: средняя школа в эмигрантском районе Роттердама

«Я поехала на Archiprix потому что всегда хотела побывать в Москве. Знаете, как бывает — хочешь куда-то поехать, а потом начинается отпуск и думаешь — ладно, поеду опять во Францию. А тут появился такой повод. И мне в Москве очень понравилось! Она совсем не такая, как я думала, — а я была довольно сильно предубеждена, надо признаться. Я бывала в Таллине, где центр города весь отдраили, но стоит отойти от него на метр, и ты попадаешь в такие серые унылые советские микрорайоны. Я думала, что и в Москве будет так и что люди будут угрюмее — но совсем нет! Конечно, нам еще с погодой повезло — по крайней мере на прошлой неделе.

Над чем работает наша группа: железные дороги разрезают ваш город на части. Особенно вокруг вокзалов есть такие большие территории, которые разъединяют Москву. Это часть общей проблемы — не хватает связей между районами, трудно попасть из одной части города в другую. Это проблема и для пешеходов, и для машин. Иногда видишь, что это могло бы занять совсем немного времени, если бы можно было двигаться наискосок, но улицы проложены так, что это невозможно. И мы видим, что некоторые из этих железнодорожных путей, например, вообще не очень нужны — на них просто стоят поезда и ждут своей очереди. А вместо них можно проложить дороги для пешеходов или пустить по ним трамваи. Где-то нужен мост, где-то просто надо зебру нарисовать, а некоторые станции стоят у воды — там можно было бы сделать водное такси. В общем, мы думаем над какими-то медленными способами передвижения, не о машинах — их в Москве и так уже много».

Откуда: Монпелье

Где училась: Ecole nationale supérieure d’architecture de Montpellier

Дипломный проект: обновление района в Стамбуле

«На Archiprix я работаю в группе, в которой мы задаемся вопросами, что такое город и чего мы хотим от него. Мы работаем с двумя участками. Первый — это улица Новый Арбат, второй — ВДНХ. Оба места — очень интересные, мы провели в них много времени, пытаясь понять, что именно там происходит, сделали много снимков. Я работаю как раз с Арбатом. Мы пытаемся понять, что случилось после того, как закончился СССР, как советское архитектурное наследие встретилось с капитализмом и что при этом произошло. Наша цель — предложить какие-то правила; не строгие, но все-таки правила, которые позволили бы этому месту стать более органичной и естественной частью города. Я думаю, это потрясающее место: с одной стороны — много туристов, с другой — москвичей. Такая большая улица, много машин, а отходишь в сторону — и какие-то переулочки, маленькие домики — непонятно, как это могло сохраниться? Конечно, нужно больше общественного транспорта, мы хотим поработать с крышами — их можно использовать для кафе, смотровых площадок, кинотеатров, можно перебросить мосты между крышами, чтобы ходить между домами. Потом мы видим, что русские, особенно девушки, очень любят «себя показать и на людей посмотреть»: можно положить там что-то вроде красного ковра, как в Каннах, чтобы делать фотографии и отправлять их в фейсбук. Но мы не хотим много менять, потому что если Новый Арбат вам нравится таким, то лучше его таким оставить. А ВДНХ — тоже удивительное место, со всеми этими брошенными павильонами и павильонами, в которых теперь совсем другие учреждения. Удивительный парк, в котором можно много чего сделать, даже не потратив слишком много денег».

Откуда: Богота

Где училась: Universidad de Los Andes

Дипломный проект: реконструкция исторического центра Боготы

«Проект, над которым мы работаем в Москве, называется «Городская реперсонализация». Раньше по политическим причинам город требовал от людей вести себя некоторым одинаковым образом, что приводило и к тому, что архитектура была одинаковой. Теперь мы хотели бы найти в городе возможность для каждого быть особенным, другим, вести себя как-то по-своему. Мы работаем с микрорайонами, изучили шесть штук — названия, конечно, я не смогу воспроизвести. В Боготе такие места тоже есть, но не настолько большие. Мы шли по одному микрорайону, и я думал: ну а что, ничего особенного, а мы все идем, и идем, и идем, а он все не кончается, и все одинаковое — это уже слегка страшновато, конечно. Нас интересовали пространства внутри микрорайонов, не частные, но и не общественные, а такие, про которые не вполне понятно, кому они принадлежат и что там происходит. Чаще всего там газоны и дороги, по которым люди просто идут, а делать им там нечего. В целом, это очень похоже на проект, который я делал дома, такие же пустоты, только гораздо больше чем в Боготе. И в Боготе они всегда разные по форме, а в микрорайонах они все прямоугольные».

Экспозицию воркшопа Archiprix можно посмотреть на «Арх-Москве» до воскресенья, 26 мая.