Случаи Александр Колесниченко о том, как он усыновил ребенка в России

Вообще-то во всем виновата моя жена. Некоторое время назад ее вновь одолел материнский инстинкт (у нас уже есть старшая дочь). Но на этот раз она предложила что-то новенькое: отправляться не в роддом, а в детдом. Зачем?! В ответ я услышал: нам нужен ребенок, а им нужны родители. И что, это должны быть именно мы? Больше никто? Ну смотрите: в 2009 году, когда мы стали родителями во второй раз, по официальным данным в России было выявлено почти 107 тысяч сирот. 8,9 тысяч из них было усыновлено российскими гражданами. 3,8 тысяч — иностранцами. В общем, как-то так получалось, что без нас никак. Да и жена уже записалась в школу приемных родителей.

Я по-всякому примеривался к этой идее: приходишь и забираешь, как в магазине, говоришь «заверните вот этого, пожалуйста»? Я опасливо и даже издалека, отодвинувшись от монитора, украдкой бросал взгляд на фотографии брошенных малышей. Кстати, казалось бы, какая мелочь — фотографии отказников в сети. Такие базы данных создают сами «сиротские ведомства»? В принципе, да. Но на официальном госсайте для усыновителей можно увидеть фотографии детей, давно уже не соответствующие их возрасту, на которых ребенка можно с трудом различить, даже фотографии уже усыновленных детей. Есть и другие базы данных, созданные волонтерами — конечно, только с разрешения органов опеки, тут строго. В этих базах каждый ребенок сфотографирован с любовью, как личность. Волонтеры же и «пиарят» этих детей — если опека разрешает. А если нет, то путь в семью каждому конкретному ребенку, практически, закрыт. Да и родителям к детям. Так было, например, с нашим мальчиком. А еще именно волонтеры возят в детские дома не игрушки, а одежду, ручки, тетради, элементарные предметы гигиены. Волонтеры помогают семейному устройству детей. Волонтеры занимаются социальной адаптацией выпускников детских домов. Лишь 5–7% из них находят свое место в жизни. Это к слову о том, что миллионы детей, как сказал тут на днях Жириновский, у нас, оказывается, просто мечтают сбежать в детдом.

Тогда, глядя на фотографии отказников, я понял, что сил сделать выбор у меня не хватит. Сказал, что приму любого. Того, у кого меньше шансов. Помню, как мы собирали неимоверную кучу документов: никогда на одном листе формата А4 я еще не видел столько печатей — штук сорок. Это был медицинский обходной лист: диспансер один, диспансер другой, врач такой, врач сякой. А еще справки о том, что не был, не состоял, не привлекался. Спасибо тем чиновникам и врачам, кто хотя бы не мешал и просто нормально делал свою работу. Были и другие. А еще был суд — последний шаг перед усыновлением, когда заседание несколько раз переносилось, документы терялись, а в решении суда ошибок было больше, чем слов. У нас во всех судах к гражданам относятся, как к говну?

Как бы там ни было, три года назад из подмосковного дома ребенка мы привезли своего сына. Ему тогда было 4 месяца. Мне кажется, он понимал, что происходит. Когда он нас увидел, он, крохотный комочек со слабыми признаками жизни, расхохотался в голос. У него азиатские корни и имя — Тимур. У российских усыновителей такие дети не особо популярны, как и дети-инвалиды и просто подросшие дети. Ведь обычно ищут маленького, здорового и похожего. Чтобы хранить тайну усыновления или хотя бы не вызывать лишних вопросов в обществе, где усыновление пока еще воспринимается как что-то странное и непонятное.

Имя сыну мы не стали менять, оно ему очень идет. А отчество кто-то из чиновников написал, видимо, посмотрев на стену своего кабинета, — Владимирович. Теперь Тимур, естественно, Александрович. Мы вообще долго смеялись над его свидетельством о рождении. Он родился в Королёве. Но машинистка не стала утруждать себя поиском буквы «ё», поэтому место рождения у мальчика — Королевский роддом. Мне кажется, ему хорошо с нами. Мы-то просто счастливы. Пока не вспоминаем о тех, кто остался там. И чей призрачный шанс на семью в последние дни, не исключено, стал еще меньше. Я о думском законе с людоедскими поправками, ответе Владимира Путина на мой вопрос на пресс-конференции… Да вы все знаете сами.