Ответы. Акрам Хазам, журналист

Акрам Хазам – московский корреспондент «Аль-Джазиры», спутникового телеканала, который называют «арабским CNN». Вещающий из Катара на арабском и английском языках канал смотрят 90 миллионов человек. Именно сюда бин Ладен присылает кассеты со своими обращениями. Сейчас «Аль-Джазира» готовится к освещению войны в Ираке.

– Если бы сейчас объявили о начале войны в Ираке, вы бы что почувствовали?

– Я помню, как началась война в Персидском заливе, как объявили, что почти весь Багдад разрушен. Мне тогда показалось, что у меня лицо прямо почернело… Само собой понятно: дети, женщины гибнут. Но самое главное – архитектура.

– Архитектура в Ираке важнее?

– Не то чтобы важнее. Вот римский амфитеатр в Босре, в Сирии. Сколько войн было в Римской империи, а он остался. Мы все умираем – архитектура остается… Сейчас вот сижу в этом ресторане с друзьями – разговариваем о женщинах, о танце живота. У меня привычка: когда я очень нервный, я хожу в бары, где громкая музыка и где танцуют.

– И что вы им говорите о танце живота?

– Здесь только одна танцовщица чувствует музыку – она в золотом. Алла ее зовут? Остальные просто надевают костюм и думают, что чем-то могут увлекать. Танец живота не надо сводить только к сексуальному наслаждению. Я на него хожу смотреть, в основном когда хочется подурачиться. Но во время войны я бы, конечно, здесь не сидел. Когда был «Норд-Ост», я пять дней ни секунды не спал. Сейчас то же самое начнется. И я буду ругать Буша. Главная цель США – получить контроль над ценами на нефть. Почему Европа вышла на улицы? В Европе живут свободные люди. Они знают: если США будут контролировать цены на нефть, они могут контролировать цены вообще на любую продукцию.

– Мои знакомые иностранные корреспонденты, которые работали в Афганистане, Косово и т.д., в Ирак не едут – в отличие от вас они не понимают, что писать.

– Я знаю почему. Вранье, что США – демократы. Что сейчас происходит в Афганистане? Некоторые женщины сняли паранджу, некоторые мужчины бреют бороды – вот что нам показывают. Я не видел в репортажах ни одного дома изнутри, нет человеческих историй. То же самое – Ирак. Мы видим одни машины ООН, которые въезжают в ворота и выезжают, – и так без конца. А где реакция людей? Собирают ли иракцы картошку, сахар? Готовятся ли они к войне? Если начнется война, американцы будут контролировать всех находящихся в Ираке корреспондентов. Но только мне почему-то кажется, что войны не будет. Основная цель уже достигнута: США фактически оккупировали Персидский залив, и перемены внутри Ирака уже начались. Саддам Хусейн сейчас – это не тот Саддам Хусейн, что был два месяца назад.

– Москва – опасный город для корреспондента «Аль-Джазиры»?

– После того как я встретился с Хаттабом, мой генеральный директор сказал: будь осторожен, Хаттаб очень зол на тебя. А в репортаже о «Норд-Осте» я говорил: где была ФСБ? Мне потом звонили друзья: ну зачем ты так? Осторожно. А что делать? Жить с чувством, что за тобой следят? Я не могу. Я не чувствую никакой опасности. Я чувствую внутри холод, очень холодно.

– «Внутри холод», «лицо почернело». Это у вас откуда?

– Я на самом деле – театральный режиссер. Я из Хомса, из Сирии. У меня там шесть тысяч родственников. Мой папа работал в нефтяной компании, он хотел, чтобы я создал семью, в общем – вел рутинную жизнь, а во мне что-то бурлит. Я сбежал от родителей и приехал сюда – ради ГИТИСа. Сначала был во Франции, но там нет школы, фундамента – существуют лишь направления. Школа – в Москве. Тогда был конфликт между Ельциным и Горбачевым. Я поставил здесь спектакль «Голова мамлюка Джабера» о борьбе визиря с халифом. А в последнее время на улицах я почему-то вижу Фирса. Сейчас я бы вот этот спектакль поставил. О политике не хочу – скучно об этом говорить.

– Тогда зачем вы здесь?

– Я искал спонсоров, только арабам вообще не до театра. А на телевидении тебе дают много. Но если я не хочу что-либо делать, принудить меня к этому никто не сможет. Вот здесь вы не можете меня ломать. Сейчас моя задача – донести до арабской аудитории, что образ бин Ладена придуман. Вспомните последние четыре-пять месяцев. Администрация Буша абсолютно забыла о бин Ладене. Но выступает Колин Пауэлл – хочет доказать связь между Саддамом и террористами. Не получилось. Через два дня на «Аль-Джазире» появился бин Ладен – говорит именно по поводу ситуации вокруг Ирака, предлагает джихад. Потом, есть проблема арабских рукописей в Петербурге, есть чемпион по велосипедному спорту Манилов, который стал грузчиком.

– Но я все равно не поняла, почему вы именно тут работаете.

– Я сейчас штамп скажу, но это правда: здесь тепло. Я отдыхал в Адлере. Была ночь, слышу издалека украинские песни. Подходит женщина, в возрасте, лицо все красное: простите, у вас не будет закурить? А у меня была «Астра». Она говорит: ой, что я вам должна? Я говорю: а это не вы пели украинские песни? Подождите, говорит. Через 10 минут приходит с мужем и самогоном. До утра сидели. Я не утверждаю, что во Франции нет таких случаев, бывают, но тут одиночества гораздо меньше. Еще есть такие места, где пьют пиво стоя. Меня удивило, что люди приходят с банкой, наливают пиво после водки – хотят проснуться.